дал семье вкусить плодов богатства.
А полностью утолил вторую свою страсть, когда понял, что думать про деньги стало скучно. Позднее он передал весь капитал фонду, который пытается вернуть Земле подпорченное промышленностью здоровье.
К этому времени Вадой всецело овладела третья обсессия. Она была самая жгучая и выражалась одним словом.
Умереть.
Восемнадцать лет назад частный самолет, в котором находилась вся семья мультимиллионера – жена, дочь с зятем, внуки, – попал в тайфун на подлете к райскому острову Гуам. Сам Вада собирался присоединиться к своим два дня спустя, его задержали в Токио дела.
Добровольная смерть от тоски – это слабость, измена себе и своей карме. Он напоминал себе об этом каждый день и был честен с судьбой. Никогда так не следил за здоровьем, как в эти черные годы. Не давал себе ни малейшего послабления. Вот и теперь ехал оперироваться в Швейцарию, чтобы продлить муку бытия еще на несколько лет. Человек обязан вынести испытание жизнью до конца и не сломаться.
И вдруг Голос!
Вада сидел в пустом баре, прислушивался к себе.
Никаких сомнений.
Сегодня. И очень скоро.
Самочувствие у него нынче было приличное. Значит, не сердце.
Очевидно, самолет не долетит до Женевы.
Какой невыносимый соблазн приготовил для него изобретательный дьявол-искуситель Мара, который, как известно, является частью нас самих. Превратить свою жизнь в небесную радугу!
Ее начало – перелет через Японское море на «дугласе» в залитых кровью очках. Высшая точка – «фалькон», проглоченный тайфуном близ Гуама. Конец – крушение «боинга» среди заснеженных Альп. Что может быть прекрасней?
«Last call for Mr. Wada! Last call for Mr. Wada!»[3] – призывал Мара нервным голосом.
Чувствовал, бес, что это искушение последнее.
Вада отпил холодного чая. У чая был горький вкус победы.
В обреченный самолет он не сядет. Но и остановить рейс не попытается. Нет, Вада не боялся, что его примут за сумасшедшего. Однако кто он такой, чтобы вмешиваться в карму других пассажиров? Если их Подлинный Голос ничего им не подсказал, значит, так надо.
Первое, что сделала победившая Жизнь, – заявила о своих правах через мочевой пузырь.
Старик в допотопных очках поднялся, засеменил в туалет.
До него от бара было не больше десяти метров.
Отделение для инвалидов оказалось занято.
Идти в мужской? Но в тесной кабинке возиться с мочеотводом очень непросто.
Подождать?
Из-за двери доносились приглушенные вздохи и стоны.
Вада знал по себе: когда инвалид справляет нужду, это надолго.
Придется все-таки в мужской. Слишком тяжело стоять.
Жан и Жанна
– Ых.
– Аа!
«Последний вызов для господина Вада!»
