губами к её щеке, затем к шее.
«А варенье ещё осталось?» – она через плечо посмотрела на него своими большими, утомлёнными болезнью глазами. Он прочитал в них благодарность.
«Малинового уже нет. Клубничное подойдёт?»
«Клубничное? – она задержала взгляд. – Подойдёт… Знаешь, стой так! Я сейчас нарисую тебя!»
«Как?» – изумился он.
«Не двигайся!»
«Даша!..»
«Не шевелись!..»
«Снег! – улыбнулась она, подставив лицо навстречу опускающимся мягким снежинкам. – Как здорово!»
«Здорово. И красиво! – он тоже улыбнулся, потеплее укутывая её в пальто. – Не замёрзла? Как ты себя чувствуешь?»
«Хорошо, что мы вышли погулять. Мне кажется, что я уже выздоравливаю!..»
«Конечно, выздоравливаешь! Ты не имеешь права не выздороветь!»
«Почему?»
«Потому что я люблю тебя!..»
2010 год.
Катя
Владимир считал себя хорошим человеком и бизнесменом. Давно остались позади лихие 90-е с прожитой жизнью плохого парня. Чужой жизнью. Сегодня Владимира устраивало всё: жена, сын, семейный достаток, интересная работа. Ему нравилась должность заместителя генерального директора большой коммерческой фирмы. Нравились доход, яхта с внедорожником, трёхэтажный дом в хорошем месте на окраине города. А самое главное – ему нравилась его спокойная жизнь: без стрельбы, без погонь, без ночных загулов и без доступных женщин.
Нет, конечно, на работе его окружали красивые и умные женщины, но Владимир не позволял себе расслабляться. Он знал, что за мимолётным увлечением последуют переживания, разочарования, ненужные разговоры за спиной и довольно высокая вероятность того, что узнает жена. И тогда выстроенная годами цепочка жизненных ценностей может разорваться. Стоило ли за флирт даже с самой красивой девицей офиса платить такую цену?
Его же основной принцип («Главное – спокойствие») работал безотказно.
Владимир никогда не пользовался маршрутными такси. Путь до работы лежал не близкий – почти через весь город – и всегда выручал собственный внедорожник или служебный автомобиль. Но в тот день в его планы вкралось непредвиденное обстоятельство.
Владимир, как обычно, поднялся рано, посмотрел на спящую жену, заглянул в комнату десятилетнего сына, стараясь его не разбудить, умылся и спустился на первый этаж, чтобы на кухне приготовить себе завтрак. Пятнадцать лет семейной жизни наложили отпечаток на его твёрдый характер, на когда-то весёлый и буйный нрав. Всё вроде бы складывалось хорошо, но иногда тупое чувство тоски и безысходности загнанного в ловушку зверя пробивалось сквозь толстую прослойку прожитых лет. Чего-то недоставало. Глотка свежего воздуха, что ли, яркого лучика ласкового солнца, лёгкого дуновения ветерка? Тогда Владимиру начинало казаться, что он живёт не своей, какой-то простерилизованной жизнью.
Уже надев костюм, он словами: «Малыш, пора вставать! Собирай сына в школу» разбудил супругу и включил в спальне телевизор. Кинув с порога обычное: «До вечера!» прошёл в примыкающее к дому
