когда он повел ее к своему джипу.
– Поезжай на ее машине за нами, – сказал он Рэндалу и сел на сиденье водителя.
Пока они двигались по каменистой равнине, никто не проронил ни слова. Он иногда на нее поглядывал. Она перестала плакать и отрешенно смотрела вперед через ветровое стекло. Даже охваченная горем, она оставалась очень красивой; он подавлял желание взять ее за руку и сказать слова утешения. Она была репортером и возможным свидетелем по делу, которым ему предстояло заняться. А значит, ему следовало подавить симпатию к ней и держать дистанцию.
В штабе рейнджеров он проводил ее в свой кабинетик и отодвинул стеллажи с бумагами, чтобы она села на раскладной стул рядом. Его помощник, который обычно занимался бумагами, взял выходной, поэтому они могли говорить с глазу на глаз хотя бы до тех пор, пока не приедут его товарищи. Он открыл бутылку воды и протянул ей, а сам сел на другой стул.
– Во-первых, хочу извиниться за свое поведение там, – промолвил он. – Могу иногда… перегнуть палку.
– И вы недолюбливаете журналистов.
Какие у нее глаза! Словно золотисто-зеленые бабочки, под пушистыми ресницами. Но надо сосредоточиться, напомнил он себе.
– Пресса иногда осложняет нашу работу.
– А люди вроде вас делают более сложной нашу работу. – В ее прекрасных глазах блеснули веселые огоньки.
– Что вы можете сказать о погибшем? Он был пилотом?
– Да, Бобби был пилотом. Никогда не видела его самолета, но знаю, что он владел «Бонанзой».
– Вы с ним встречались? – Вдруг у него стало портиться настроение – от ревности? – но он сразу подавил неприятные эмоции. – Как долго?
– Всего несколько раз. Мы не были любовниками, просто друзьями. У него настали трудные времена, и он хотел с кем-то все обсудить. Его маленькому сыну требовалось дорогое лечение. Бобби не хватало денег – вот почему он стал работать на Ричарда Прентиса, хотя терпеть его не мог. Год назад я готовила биографический очерк о Прентисе для «Денвер пост». А Бобби был у него кем-то вроде личного водителя – летал с ним на своей «Бонанзе», а иногда на собственном самолете Прентиса.
– Вы виделись с Бобби два дня назад, так? А он ничего не говорил о предстоящей в ближайшее время работе у Прентиса?
– Ничего. Мы вообще не говорили о его работе. Он совершал полеты не только с Прентисом, а со всеми, кому это требовалось. Давал также уроки пилотажа. – Она поставила на стол все еще полную бутылку воды и подалась к нему: – Что случилось? Самолет упал, потому что Бобби застрелили? Или его убили уже после аварии?
– Мы не знаем, хотя только сумасшедший будет стрелять в пилота в воздухе.
– Вы уверены, что в самолете был пассажир?
– Мы ни в чем не уверены. Но кто-то застрелил вашего знакомого и забрал груз из самолета. На земле остались свежие следы грузовика или другого большого автомобиля. – Он замолчал. Незачем ей знать лишнее.
– Я видела открытый ящик. Что в нем было?
– И
