побери! Не так я хотел себя чувствовать в первый день занятий.
Эбби подвинула к нему через стол чашку кофе.
– Попробуй. Он такой крепкий, что зарядит реактивный самолет.
Он повернул чашку другой стороной (она оставила маленькое розовое пятнышко помады на ободке), отпил, почувствовал на языке нечто среднее между керосином и кленовым сиропом и поспешил проглотить прежде, чем этот сладкий ил не вышел наружу.
– Ничего себе! Как ты это пьешь?
– По правде говоря, я ненавижу вкус кофе, но сахар помогает его перекрыть, – призналась Эбби. – К тому же нельзя быть художником и не пить кофе. Это просто… неприлично. На какое бы мероприятие я ни ходила, там всегда подавали либо кофе, либо вино, поэтому пришлось привыкать.
Дэн засмеялся. Эбби производила впечатление человека, которому было все равно, примут его остальные или нет, но, наверное, каждый делал некоторые уступки то здесь, то там. Он сам в прошлом году «прогнулся» и купил желто-коричневый вельветовый блейзер, чтобы надевать его в колледж на общественные лекции о последних годах жизни Юнга. Он сидел среди коричневых и темно-синих спортивных пиджаков и спрашивал себя, что сказал бы его любимый психоаналитик о таком количестве людей, отчаянно пытающихся не выделяться.
– Эй! – выдавив улыбку, сказал Дэн и выпрямился. Он вспомнил вчерашние слова Эбби. – Так ты приехала сюда на автобусе?
Дэн летел из Питтсбурга, а затем взял такси в крошечном аэропорту, в котором, похоже, была всего одна взлетно-посадочная полоса.
– Вообще-то, на нескольких автобусах. Папа не смог взять выходной, но это не проблема. Автобус, поезд, метро.… Все это в порядке вещей, если ты из Нью-Йорка.
– Джордан тоже оттуда?
– Нет. Джордан приехал из Вирджинии. Мы вместе ехали последний участок пути.
– Это же ужасно долго! Почему он не полетел самолетом?
– О, родители купили ему билеты на самолет, – сказала Эбби, – но в Калифорнию, а не в Нью-Гемпшир.
Дэн поднял брови.
– Очевидно, они считают, что он сейчас в каком-то лагере, где проводится терапия против гомосексуализма. За эти курсы заплатил его дядя, а билет на автобус он купил на заработанные им самим деньги. – Эбби допила оставшийся кофе и доела овсянку.
– А если узнают родители? Что тогда?
Эбби нахмурилась.
– Понятия не имею. Третья мировая война?
Неудивительно, что Джордан так боялся вылететь отсюда.
Дэн был благодарен своим родителям – непредвзятым и добродушным, хоть иногда и строгим. Он всегда чувствовал, что ему повезло с Полом и Сэнди, даже еще до того, как его официально усыновили. Немногим детям так посчастливилось.
– Здорово, что он может поговорить об этом с тобой, – сказал он.
С Эбби было так легко. Нет ничего странного в том, что Джордан
