думать о светлом…
– А вот киска уминает, чего ни дай, – заметила девушка. – Верно, огры не особенно ее баловали.
– Вот чем зверя потчевали у огров – лучше не гадать, – вздохнул Светлан. – Не то даже у тебя пропадет аппетит.
– Кстати, как ее зовут?
– Э-э… Агра. Ты не против? – спросил он у кобрис. Та медленно мигнула – что можно было трактовать, как согласие.
– Ладно, си-ир, понятно, что ты не ешь этих… млекопитающих, – тихонько сказала Жанна. – Родичи как бы, да? Мне и самой… самому… отвратно. Но птиц-то можно? Вон пирог с жаворонками, вон жареные дрозды… соловьиные язычки в винном соусе…
– Ужас какой, – пробормотал Светлан. – И певчих птичек не щадят – всё бы жрать, жрать!.. А менестрелей не запекаете в тесте?
Лора фыркнула в голос, наверное, вообразив такое блюдо. Жанна состроила брезгливую гримаску – как и всегда, больше дурачась.
– Не хотите настоящей еды? – вдруг произнес де Биф, невесть с чего вновь выказывая радушие. – Пища героев, да. Ее немногие достойны.
– Это какая же? – с подозрением спросил Светлан.
– Вчера в ловчую яму свалился огр. Матерый, упитанный. Лучшие его части уже доставлены.
– О господи…
– Бытует поверие, – пояснил Артур, улыбаясь краями губ, – что огрское мясо придает силу.
– А печень врага – храбрость, – подхватил Светлан. – На их людоедство ответим своим, ага?
– Они ж великаны, – возразил граф, искренне удивившись. – Не люди.
– Как говаривал мой друг, – Светлан покосился на ухмыляющегося короля, – а какое превышение над своим ростом вы считаете допустимым? За века эта грань сделалась такой расплывчатой!
Похоже, над этой мыслью де Бифу еще не приходилось думать, но отнесся к ней он со всей серьезностью, мучительно наморщив лоб. Надо же, он умеет слышать!..
– Это мы обговорим в приватной беседе, – произнес Артур. – И лучше бы ее не откладывать. А «пищу героев»… советую похоронить. Поверьте, граф, героем делаются не через желудок.
Более изощренный ум мог углядеть в этой фразе оскорбительный намек, но де Биф лишь впал в прежнюю молчаливость, возобновив угрюмое жевание.
На какое-то время в зале наступило затишье – относительное, конечно. Интерес к гостям из столицы, никак не реагирующим на потуги здешних остряков, явно пошел на спад. Общее сборище, как водится, стало распадаться на группки из двух-трех давних знакомцев, и почти в каждой нашлись занятия повеселей, чем метать стрелы в глухую стену.
Притворяясь паинькой, Агра заигрывала с волкодавами. Но стоило кому-то из них увлечься, как она хлестала жестким хвостом по его морде, вынуждая беднягу с визгом отскакивать. Верно, вот так же кобрис вразумляла юных огров – только у тех-то шкура намного прочней.
– Совести у тебя нет, – упрекнул ее Светлан. –
