дня.
– К платформе номер один прибыл скорый поезд Москва – Белецк, – глухо оповестил неведомо кого сонный женский голос с легким южным «прононсом».
Никто не откликнулся на это объявление. Влажная от росы серая асфальтовая полоса, усеянная окурками и покрытая темными масляными пятнами, так и осталась безжизненной, как песчаный пляж на необитаемом острове.
Вострякова никто не встречал.
– Мужчина, не дадите прикурить? – пошатываясь, из вагона выплыло растрепанное создание в спортивном трико и мятой футболке.
Востряков обернулся, полез во внутренний карман. Девушка подошла, нетвердо передвигаясь по перрону в чудовищных разъезжающихся тапках, долго и старательно пыталась попасть сигаретой в колеблющийся огонек зажигалки, наконец глубоко затянулась, кивнула:
– Спасибо…
Подняла голову, уставилась в лицо Семена:
– А ты ничего… Как зовут?
От нее пахло водкой и луком.
– Иди, дорогая. А то на поезд опоздаешь.
Девица хрипло засмеялась, отрицательно покачала головой:
– А мне не надо ехать. Я… уже дома…
– Как дома? А вещи?
– А зачем мне вещи? – Девица развела руками, пьяным жестом, как черепаха, втянув голову в плечи. – Я на один день ездила. К другу. В Москву. Ты из Москвы?
– Из Москвы, – Востряков оглядывался, соображая, как избавиться от этой непрошеной собеседницы.
– Чем торгуешь?
– Я ничего не продаю, – Семен сделал шаг в сторону, собираясь двигаться к зданию вокзала.
– Не обманывай Зою! – вдруг громко произнесла девица, хватая его за рукав.
– Какую еще Зою? – грубо ответил Востряков, отстраняясь.
– Меня. Меня зовут Зоя, – доверительно сообщила девица и постучала по карману рюкзака. – А здесь-то что? Разве не товар?
– Нет. Не товар.
– Может, пойдем ко мне? – Зоя крепко держалась за рюкзак. – Ты не смотри, что я выпивши. Всё будет классно. Удовольствие получишь…
– Скорый поезд Москва – Белецк отправляется с платформы номер один, – опять разнесся над путями сонный женский голос.
Проводница опустила крышку на лестницу, прикрыла дверь вагона, боком высунулась из нее, вглядываясь в дальние огни семафоров. Поезд, кряхтя металлическими сцеплениями, сдвинулся с места и поплыл мимо, постепенно увеличивая скорость.
– Пойдем, а? Водки купим! – Видимо, девица говорила это, не переставая, но ее слова целую минуту заглушал стук колес.
– Спасибо, Зоя. Как-нибудь в другой раз. – Востряков наконец резко скинул ее руку, отвернулся и медленно пошел по платформе.
– Пожалеешь! – донеслось ему вслед. То ли угроза, то ли мольба. Сразу и не разберешь.
Около раскрытых дверей вокзального помещения Востряков остановился, еще раз внимательно огляделся: несколько бомжей тихо дремали, привалившись к стене, неторопливо
