style="font-size:15px;"> – Сейчас иду, дорогая. Слышишь, сова!
– Да, как мило. Между прочим, Мэри решила арендовать пони для Барбары.
– Хорошо. Кейт, дорогая, зубная паста кончилась.
– Там новый тюбик на столике. Не споткнись о карты и путеводители.
– Дорогая, я думаю, у нас не получится поехать в Ангкор.
– Знаю. Я уже передумала насчет Ангкора. Я решила, что хочу в Самарканд.
– А ты знаешь, дорогая, что это в Советском Союзе?
– Неужели? Что ж, они нас не съедят.
– Там будет очень жарко.
– Самарканд у моря?
– Нет. Боюсь, что нет. Не поехать ли нам лучше на море?
– Да. Мы, вообще-то, думали о Родосе, конечно…
– Надо расспросить Полу о Родосе. Помнишь, она ездила туда в круиз. Между прочим, что такое с Полой? Мне кажется, она выглядит ужасно подавленной и взволнованной.
– О, это просто конец учебного года. Она так ответственно относится к экзаменам.
– Дьюкейн навестил Вилли, да?
– Да, Дьюкейн видел его, а потом и Мэри тоже.
– Вилли в порядке?
– С ним все прекрасно. Он сказал Мэри, что Дьюкейн сильно взбодрил его.
– Дьюкейн так мил.
– Он такой хороший…
– Для Вилли он точно хороший.
– Он для всех нас хороший. Октавиен…
– Да, дорогая?
– Я целовалась с Дьюкейном в буковом лесу.
– Как тебе повезло! Ему понравилось?
– Он был очень мил.
– Не влюбляй его в себя слишком, дорогая. Я имею в виду, это может причинить боль.
– Нет, ему не будет больно. Я слежу за ним.
– Он очень умен на самом деле, и к тому же он очень порядочный человек.
– Да. Забавно, что он никогда не был женат.
– Не нужно строить по этому поводу догадки.
– Не знаю. Не думаешь ли ты, что он педик, хотя бы на бессознательном уровне? Я никогда не слышала ни о каких его связях с женщинами.
– Это потому, что он дьявольски скрытен, он как устрица.
– Да. Он как устрица. Ты знаешь, он мне так и не рассказал, что ему поручили это расследование.
– Он очень нервничает по этому поводу.
– Тем более меня сердит, что он не рассказал мне! Кстати, он думает, нам лучше не рассказывать Вилли об этом бедном парне, как бишь его зовут, Рэдичи.
– Он совершенно прав. Мне не приходило в голову.
– Он думает обо всем. Рэдичи ведь не мог быть шпионом или кем-то в этом роде?
– Конечно нет. Я предполагаю, что Джона нервирует мысль о копании в чужой жизни.
– А я нашла бы это увлекательным!
– Кажется, это пугает его. Он боится, что откроет нечто… странное.
– В сексуальном смысле?
– Да. Он же старый пуританин,
