сыном ещё какое-то время пообщаемся тет-а-тет?
Та неопределённо мотнула головой и удалилась на кухню, переживать внезапно вскрывшийся обман дедушки её покойного супруга неизвестным дарителем. Лёва же сделал привычно строгое лицо, вновь приняв дежурный облик делового человека, ценителя живописи и грозы нечистоплотных коллекционеров. И резко продолжил.
– Значит, так, парень, – обратился он к сыну, – спектакль этот я сыграл исключительно ради твоей мамы, из жалости к памяти её мужа и твоего отца. Но, как ты догадываешься, я же могу его легко и отменить, отыграв обратно. Это понятно? – И пристально глянул в негодяйские глаза наследника фуфлового Коровина.
Тот равнодушно кивнул и ответно поинтересовался:
– А чё надо-то?
– Чё? – переспросил доцент Алабин. Такой ответ сына даже несколько ободрил его. Впрочем, он уже и так сообразил, что пацан ломкий и совершенно не такой театральный, как его впечатлительные родители. А скорее всего – обычный латентный наркоша или попросту шпана, банальный выродок всесезонного разлива. – А вот чё! – И перешёл к делу: – Слушай сюда, разговор будет короткий, и вариантов развития у него всего два. Первый. Ты сведёшь меня со своим лукавым реставратором и отрекомендуешь по всей форме. Есть? – И по-отцовски глянул на молодого урода.
– Ну допустим, есть, – согласился ответчик. – Чего ещё?
– Ещё того, – продолжил Алабин, уже довольный хотя бы этим промежуточным результатом, – эскизы твои фальшаковые я готов снова забрать. Цену раздели на восемь, реши вопрос с матерью и соглашайся. Срок – сутки, я тебя наберу.
– А то чё? – с вызовом отозвался сын покойного отца.
– А то – то! Плохо будет, парень, совсем. Коли не ты, так я сам максимум неделю потрачу и человечка твоего сыщу, таких спецов по городу трое-четверо, не больше, сам понимаешь. Дальше он даст показания, потому что его очень попросят, и на тебя откроют дело. А я помогу следствию по части сличения факта с экспертизой Третьяковки. Там у нас господин Темницкий экспертом трудится, если что, ну а заодно он же у меня и в друганах состоит. – Алабин панибратски ткнул парня пальцем в грудь, демонстрируя превосходство позиции. – Всё, выбирай. – И добил заходом в тот же адрес: – А слезешь ты, парень, со своих колёс, или чем ты там организм свой набиваешь, или не слезешь, мне, если честно, без разницы. Хоть на чистяке сиди. Мне важно, что я тебя выручаю и ты мне за это должен, – такой порядок.
Сказал и увидел, что попал: и по первому пункту, и по второму. Тот, кажется, понял. Буркнул беззлобно:
– Завтра в это же время спущусь, отдам.
– И расписку новую не забудь, – напутствовал его Алабин.
А сам подумал, что встречу в банке всё же надо организовать чуть погодя, явившись с уже приготовленным для разговора товаром, чтобы убить их там сразу же, выложив на стол председателя правления заветные дарственные надписи мордами вверх, всеми четырьмя.
