у крышки располагался орден св. Екатерины (им царевна была пожалована по праву принадлежности к царствующему дому). Шлейф платья Прасковьи на три аршина спускался из гроба, края платья были украшены «самыми тонкими брабанскими кружевами».
Зал, в котором стоял гроб царевны Прасковьи Ивановны, был обит серебряной парчой. На стенах в виде двадцати столбов были нашиты травы из золотного позумента, из него же сделали поперек в два ряда широкие полосы. Подзоры изготовлены были из золотной парчи с горностаевой опушкой, а на них нашиты российские гербы из черного атласа. На стене против дверей размещалась мантия императорской фамилии из золотной ткани, подбитой горностаевым мехом, а на ней российский герб под короной: «дека того герба резная фигурами и корона деревянныя вызолочены, а герб изображен черною краскою»{46}. Под гербом «на широкой пунсовой ленте» был прикреплен орден св. Екатерины.
По стенам зала помещались написанные золотом монограммы покойной царевны, завесы из белой тафты, а также живописные изображения на досках: образ Иисуса Христа, смерти, одетой в черные одежды, образы «девы сетующия», «девы в синей одежде», «девы в одеянии пунсовом», «девы в белом одеянии».
На троне в головах гроба и на второй ступени стояли обитые серебряной материей табуреты, на которых на подушках из золотной парчи были помещены украшенные бриллиантами и драгоценными камнями корона и орден св. Екатерины. Вокруг трона стояли золоченые и серебреные перила с четырьмя дверями, на них 12 подсвечников с белыми свечами. Зал освещали шесть паникадил под потолком и 16 подсвечников по стенам. В траурное облачение были убраны и все остальные комнаты в доме скончавшейся царевны, перила и стена около ворот на улице.
С 28 октября был открыт доступ к телу Прасковьи Ивановны, как объявлялось через полицмейстерскую канцелярию, «дабы всякого чина люди для должного Ея высочеству блаженныя памяти государыне царевне поклонения и прощения приходили во дворец Ея высочества поутру от 9 часа до 12, а пополудни от 2-го до 5-го часа»{47}. Такой порядок прощания с представителем дома Романовых стал значительным нововведением, ранее подобного не случалось. За 28–31 октября во дворец было допущено 28 160 человек, причем большинство в последний день – 16 620. С учетом количества жителей Москвы в это время – порядка 130 000, получается, что каждый пятый москвич пришел к гробу царевны Прасковьи. Следует предполагать, что в первую очередь это были придворные, высшие военные и гражданские чины, представители московского и губернского дворянства, купечества.
Спустя почти месяц после кончины, только 1 ноября 1731 г., состоялись похороны царевны. В этот день была запрещена вся торговля в Москве, и особенно продажа «питей» в кабаках. В 8 часов утра все назначенные для проводов в последний путь представителя дома Романовых собрались по сигналу ракеты и после трех залпов из пушек на Красной площади выстроились в установленном порядке. Новый сигнал в 9 часов
Учреждение о трауре см.: Там же. Ф. 2. Л. 6.
Учреждение о трауре см.: Там же. Ф. 2. Л. 8об.
