идей; с одной стороны от окружности к центру, с другой – от центра к окружности. Таким образом, доктрина быстро пришла к единству, несмотря на разнообразие источников, из которых она истекала. Системы, уклоняющиеся от этого единства, мало-помалу пали вследствие своей обособленности и недостатка сочувствия, подавленные превосходством мнения большинства. С тех пор установилось общение мысли между частными центрами, говорящими на одном общем духовном языке, понимающем и сочувствующем друг другу, с одного края света до другого.
Спириты почувствовали себя сильнее, боролись с большим мужеством, шли более уверенным шагом, когда увидели себя не одинокими, почувствовали точку опоры, связь, соединяющую их в одну великую семью. Явления, которым они были свидетелями, уже не казались им странными, анормальными, противоречивыми, когда они могли связать их с общими законами гармонии, одним взглядом окинуть здание и в общем целом увидеть высокую гуманитарную цель.[6] Но как узнать, везде ли проводится известный принцип и не составляет ли он индивидуального мнения? Отдельные группы не могут знать, что говорится в других местах, и потому нужен был центр, в котором бы собирались все наставления, и происходил, так сказать, счет голосов для приведения в известность мнения большинства.[7]
54. Не существует науки, которая бы вся целиком вышла из головы одного человека; все они, без исключения, продукт последовательных наблюдений, опирающихся на предшествующие наблюдения, как на известное для достижения неизвестного. Так поступают и духи по отношению к спиритизму; потому наставления их так последовательны. Они мало-помалу переходят от одного вопроса к другому, по мере того, как принципы, на которые они опираются, достаточно разработаны и умы достаточно зрелы для их усвоения. Замечательно, что когда частные центры хотели поднять вопрос преждевременный, то получали только противоречивые, ничего не разрешающие ответы. Но когда наступал благоприятный момент, то наставления обобщались и объединялись во всех центрах.
Однако между развитием спиритизма и наук существует значительная разница. Последние достигли пункта, на котором находятся, только после продолжительных перерывов, а спиритизм в несколько лет успел, если не достичь апогея, то собрать сумму наблюдений, достаточную для составления доктрины. Это происходит от бесчисленного множества духов, которые по воле Божией, проявлялись одновременно, принося с собою контингент своих познаний. Вследствие этого все части учения, вместо того чтобы постепенно разрабатываться в течение веков, были даны почти одновременно, в несколько лет, и оставалось только сгруппировать их, чтобы составить одно целое.
Так должно было быть по воле Божией для того, чтобы скорее увенчать здание и чтобы можно было немедленным и постоянным контролем сравнивать части универсального учения, каждый отдел которого получает ценность и авторитет только от соответствия с целым; все эти отделы должны гармонировать
Многозначительное свидетельство, замечательное и трогательное, того общения мыслей, которое устанавливается между спиритами вследствие общности их верования, составляют просьбы о молитвах, доходящие до нас из самых отдаленных стран – от Перу до отдаленнейших границ Азии и от лиц различных национальностей и вероисповеданий, никогда нами не виданных. Не есть ли это предвестие готовящегося великого единения, доказательство того, как глубоко укореняется везде спиритизм?
Замечательно, что из всех кружков, образовавшихся с целью произвести раскол, провозгласив отдельные мнения, а также и тех, которые сочли себя достаточно сильными, чтобы быть самостоятельными и не подчиняться общему закону, ни один не достиг того, чтобы провести жизнеспособную и преобладающую идею. Все они угасли или прозябают во тьме. И как могло бы быть иначе, когда они, вместо того, чтобы доставить наибольшее удовлетворение, старались отличиться, отвергая именно такие принципы учения, какие составляют главную его притягательную силу, главное утешение и ободрение для людей? Если бы они поняли могущество нравственных начал, образовавших это единство, они не поддались бы столь химерической иллюзии; но, приняв свой маленький кружок за целый мир, они сочли последователей общего учения за партию, которая легко могла быть побеждена другой партией. Это было странное заблуждение насчет характера самого учения, – заблуждение, могущее привести только к разочарованию: вместо того, чтобы уничтожить единство, они порвали ту связь, которая одна только могла дать им силу и жизнь.
Такова цель наших изданий, которые могут рассматриваться как результат подобного голосования. Все мнения в них обсуждаются, но вопросы излагаются в виде принципов только после того, как будут подвергнуты разностороннему контролю, который один только может дать им силу закона и дозволить их утверждение. Вот почему мы не решаемся легкомысленно объявлять какую-нибудь теорию и тем доказываем, что доктрина, происходящая из общего наставления, не составляет продукта предвзятой системы: в том ее сила и залог ее будущности.
