начала. Следовательно, прежде чем убеждать неверующего фактами, необходимо удостовериться в его мнении относительно души, то есть, верит ли он в ее существование, в ее переживание тела, в ее индивидуальность после смерти. Если его ответ отрицателен, то вы напрасно будете говорить ему о духах. Вот правило; мы не говорим, что оно без исключений, но в таком случае, вероятно, должна скрываться причина, делающая человека менее упорным.
20. Между материалистами надо различать два класса. В первом мы ставим тех, кто сделались материалистами вследствие системы; у них это не сомнение уже, а решительное отрицание, обдуманное по-своему. В их глазах человек есть машина, которая действует, пока она заведена, которая портится и от которой после смерти остается только один остов. К счастью, число их весьма ограниченно и нигде не составляет школы явно признаваемой; мы не считаем нужным распространяться о гибельных последствиях подобного учения для общественного порядка, мы довольно подробно изложили этот предмет в «Книге духов» (п. 147 и заключение III).
Когда мы сказали, что сомнение прекращается у неверующих вследствие разумных объяснений, то этого нельзя отнести к материалистам, отвергающим всякое разумное начало вне материи. Большая часть из них упорствует в своем мнении из-за гордости. Они настаивают на своем несмотря ни на какие доказательства, потому что не хотят сознаться в том, что они неправы. С такими людьми нечего делать; не следует обращать внимание даже и тогда, когда они говорят: покажите мне, и я поверю. Некоторые из них откровеннее и говорят прямо: если я и увижу, то не поверю.
21. Второй класс материалистов гораздо многочисленнее, но потому что истинный материализм – чувство неестественное, то он состоит из тех, кто делаются материалистами только вследствие равнодушия и, можно сказать, по неимению лучшего. Они материалисты не по размышлению и весьма желают верить, потому что сомнения составляют мучение для них. Они имеют смутное, стремление к будущему; но это будущее было представлено им в таком виде, что разум их не мог его допустить. Отсюда произошло сомнение, и как следствие сомнения – неверие. У них неверие не составляет системы, и поэтому представьте им что-нибудь согласное с рассудком, и они примут его с радостью; они могут нас понять, потому что они ближе к нам, чем они сами предполагают. С первыми не говорите ни об откровениях, ни об ангелах, ни о рае. Они не поймут вас; но докажите им прежде, что физические законы не в состоянии объяснить всего; остальное придет потом. Совсем другое дело, когда неверие не основано на предубеждении, потому что тогда верование не совсем уничтожено. Это скрытое зерно, заглушенное сорными травами, но которое одна искра может оживить, это слепой, которому возвращают зрение и который рад увидеть свет. Это утопающий, которому подают доску для спасения.
22. Рядом с собственно материалистами есть третий класс неверующих, которые хотя и спиритуалисты, по крайней мере по имени, но не менее того весьма
