крепко зажмурился.
Тэйт продолжала болтать с псом.
– О, да, я тоже люблю тебя! – Она будто говорила с маленьким ребенком, сюсюкала и все такое, а Мэдмэн тыкался в нее носом и лизал лицо.
Он не должен так любить ее. Что она вообще сделала для него за последние два года?
– Мэдмэн, ко мне! – рявкнул я, хотя на самом деле не был так уж зол на пса.
Тэйт перевела взгляд на меня и встала.
– Ты и с ним теперь ведешь себя по-свински? – нахмурилась она, и именно в этот момент я заметил, во что она одета.
На ней была футболка NineInch Nails, которую я подарил ей, когда нам было по четырнадцать. В груди у меня почему-то защемило.
Я и забыл, что у нее есть такая футболка.
Ну, ладно… не совсем так. Просто не думал, что она ее сохранила.
Хотя Тэйт, вероятно, даже не помнила, что это я ее подарил.
Я опустился на колени, чтобы пристегнуть поводок к ошейнику Мэдмэна, и улыбнулся одними уголками губ.
– Ты снова разговариваешь, Татум.
Я больше не звал ее Тэйт. Она терпеть не могла имя «Татум», и именно поэтому я называл ее так.
Я постарался придать своему лицу скучающее, снисходительное выражение.
Мне будет лучше, когда она уедет, говорил я себе. Она для меня ничто.
И все же слабый голосок внутри меня не унимался. Она для тебя все.
Тэйт покачала головой и повернулась, чтобы уйти. В ее глазах читалась боль.
Значит, она не собиралась давать мне отпор. Не сегодня. Похоже, та вечеринка в пятницу – когда я унизил ее, а она ударила моего друга Мэдока прямо в лицо, – была одноразовой акцией.
– Ты в этом полетишь? – спросил я с издевкой.
Мне стоило просто уйти, но, черт возьми, я не мог перестать ее провоцировать. Это была какая-то зависимость.
Она снова повернулась ко мне, ее пальцы сжались в кулаки.
– Тебе-то что?
– Просто эта майка похожа на мешок, только и всего.
Но это была откровенная ложь.
Черная футболка не была новой, но облегала стройное тело Тэйт, будто была сшита специально для нее, а темные джинсы обтягивали ее задницу так, что я мог в точности представить, как она выглядит без одежды. С ее длинными блестящими волосами и безупречной кожей она была как пламя и леденец – два в одном, и мне хотелось лизнуть ее и обжечься одновременно.
Татум была невероятно сексуальна, но не подозревала об этом.
Блондинка или нет, она точно в моем вкусе.
– Не беспокойся, – продолжил я. – Я все понял.
Она сузила глаза.
– Что понял?
Немного подавшись вперед, я ответил ей с самодовольной ухмылкой:
– Тебе всегда нравилось носить мою одежду.
Ее глаза округлились, а щеки вспыхнули. Я ее задел, это было очевидно. Эмоции бушевали на ее упрямом маленьком личике.
Я
