и, когда появится реальное сопротивление и пойдут большие потери, попытаться скрыться, отвлекая внимание от более высокопоставленных лиц. И даже если последние сейчас вне зоны действия, мертвы или попали в соседнюю галактику, отданных заранее команд ничто не отменяет.
– Их надо догнать! – забыл о споре с сотрудницей полиции Вячеслав.
– Зачем? – удивился Родригес. – Если мы и правда в другом измерении, то пусть чапают. Мир большой, покуда обойдут, авось от старости загнутся.
– Если они отступили, все, кто был в загоне, подобном нашему, мертвы или их взяли с собой, – вздохнул младший научный сотрудник. – Это раз. А два… Готов поставить свою кредитку против обычного камня: мир, куда нас занесло, заселен. И не хотелось бы, чтобы его обитатели строили отношения со своими гостями, то есть с нами, после того, как столкнутся с малинитами и получат от них плазмой в лицо.
– Заканчиваем разговоры. Передислоцируемся – тут мы слишком на виду. – Подхватив одно из трофейных ружей, Алекс, используя его как импровизированный костыль, похромал в сторону коридора, ведущего во внутренности бывшего оплота законности и правопорядка. Дохромав до выбитой то ли накладным зарядом, то ли обычной гранатой двери, он с трудом наклонился и попытался взгромоздить себе на плечо одного из уже потерявших к тому времени сознание раненых.
– Подождите, я вам помогу! – Посильная помощь лаборанта позволила преодолеть несколько поворотов и пятидесятиметровый отрезок коридора до спортзала, а потом уложить стонущую в беспамятстве ношу на относительно мягкие маты. Распрямившись, пилот увидел Сэмми, неизвестно как не путающегося в своем безразмерном балахоне, и Гомеса, заносящих импровизированные носилки из каких-то стержней и листа пластика, на которых лежало сразу два тела. Шатаясь и хрипя от усилий, они умудрились даже не уронить свой груз, а положить его практически аккуратно. Правда, после этого самая слабосильная часть команды носильщиков упала рядом с ранеными, забившись в натужном кашле. Видимо, такие нагрузки для не испорченного физкультурой и мышечными имплантатами организма кибербоя были запредельными. Впрочем, долго отлеживаться ему не дали – пинок Родригеса и едкий комментарий о бесхребетности компьютерных червей сработали получше ширялова автоматической аптечки десантного бронескафа, укольчики которой, особенно те, доступ к которым открывается приказом сверху только в экстренных, означенных командованием случаях, скорее всего, способны поднять даже недельной давности труп. Правда, потом, после окончания действия, они же и уложат на полгодика в больничную койку даже абсолютно здорового человека.
Судя по тому, как подхватился Сэмми, несмотря на его громкие жалобы и не менее громкие стоны, от пинка пострадало только самолюбие, а не угробленный сидячим образом жизни организм. Ведь как ни старались современные нейрохирурги, медики и инженеры по киберимплантации, а некое отторжение искусственных включений,
