покорить его, а жителей превратить в рабов.
А мы в Венеции чувствуем себя в полной безопасности, поскольку нашим врагам придется плыть по морю, чтобы добраться до нас (к чему они не привыкли, а в своих кораблях ведут себя неуклюже, как свиньи). А если они все-таки окажутся настолько тупы, что отважатся на такой шаг, мы легко заметим их еще на горизонте и обратим в бегство. Однажды генуэзские пираты добрались до самой Чиоггии, но вскоре мы избавились от них.
Мой муж удивляется тому, что я так много знаю об истории и жизненных реалиях. А меня изумляет, что девушкам его города ничего об этом не известно и многие из них не умеют даже читать. Все мои подруги знают грамоту. Моя невестка тоже умеет читать. Даже шлюхи в этом городе образованные, говорю я ему, но быстро перевожу разговор на другое (потому что он всегда просит меня позвать в гости жену Иоганна Паолу, а мне это очень не нравится. Она холодна со мной, как лед, и не желает мне довериться. С ее стороны это очень дурно, поскольку мне приходится одной делать все, чтобы помочь нашим мужьям, а было бы куда лучше, если бы мы занимались этим вместе).
Проститутки Венеции оказались очень удобным поводом, чтобы перевести на них разговор с Паолы, и я объясняю ему многие вещи, которые заставляют его удивленно открыть глаза.
Мы часто беседуем вот так.
Мои подруги, видя меня зевающей у колодца, смеются и говорят, что я не высыпаюсь.
– Это не то, о чем вы думаете, – отвечаю я им (хотя и это тоже, конечно). – Сегодня мы проговорили до четырех часов утра. – Они недоуменно качают головами и спрашивают: – О чем же можно разговаривать столько времени?
Я отвечаю:
– Так бывает, когда вы выходите замуж за мужчину, который не принадлежит к вашему народу. Вы все время открываете что-нибудь новое.
– А как же нюансы? – не унимаются они. – Всякие намеки, мелкие детали, маленькие слова?
А что с ними такого? Я отвечаю им, что если любовь требует попотеть еще и при переводе, то она проникает в самую душу!
Они смеются надо мной и говорят, что мой большой медведь очень скоро мне надоест. Они презрительно смеются над моим счастьем.
Но такое счастье, как у меня, само смеется над насмешниками. И зевает с улыбкой.
Глава четвертая
…Врата, раскиньте свои крылья!
Не успели Морто и Бруно уйти из fondaco, как Иоганн фон Шпейер уже отвернулся, хмурясь.
Время летит быстро, и этих двоих уже будет ждать работа, когда они вернутся к нему: работа, которая окупит их содержание.
Братья фон Шпейеры знали, что в этом месяце им предстоит найти сырье и материалы: манускрипты, чтобы превратить их в книги, и бумагу, на которой их можно печатать.
Венделин и Иоганн ненавязчиво убеждали отца Люссиеты в том, что одна его cartolaio не в состоянии
