годы я обратил внимание, что особенно противны и неприличны евреи, официально изменившие свою национальность, фамилию и другие атрибутики. Они вызывали во мне огромное отвращение и для меня более мерзки, чем другие антисемиты. Я вспомнил Примакова, который, демонстрируя свою преданность русским, водил дружеские отношения с самыми отпетыми мракобесами из арабских и других стран, и служил верой и правдой, прогнившим и деградировавшим советским вождям. Всегда с пеной у рта он ругал Израиль, американцев и дружил с Садамом Хусейном. Примаков мне напоминал евреев-отщепенцев, принявших крещение при Богдане Хмельницком, а затем активно участвовавших в резне евреев.
Примакову русские юдофобы прощали даже его семитскую внешность, так как он высказывал их сокровенные мысли в отношении Израиля и США.
Евреям, потакавших власть предержащим держимордам и выказывавшим квасной патриотизм, в высших эшелонах власти прощали их происхождение и иногда принимали в свое сообщество как наверху, так и внизу в стане русских «патриотов» в худшем смысле этого слова.
Еще с детства, этот тип евреев вызывал у меня физическую брезгливость. Я помню, как мой одноклассник доказывал мне, что его отец, носивший еврейскую фамилию вообще не еврей. Прошло время и уже давно его дети и внуки живут в Израиле.
Я, преодолевший ценой значительных усилий свой комплекс неполноценности, не прощал тех, кто уже в зрелом возрасте продолжал страдать и угождать различным подонкам.
В качестве характерного примера приведу К.Маркса, у которого предки были не в одном поколении раввинами, но который в жизни, будучи выкрестом, возомнил себя немцем и был антисемитом. За учение Маркса евреи заплатили кровью, кровью за учение антисемита Маркса, мать которого, живя в Германии, будучи голландской еврейкой, так и не научилась никогда говорить по-немецки.
Прошло много лет с тех пор, как я еще в незрелом возрасте пытался проанализировать советское общество. Я тогда не все понял. Но от одного чувства я избавился, я перестал хотеть быть русским.
8. Игра в казаки – разбойники
Я часто с ребятами и девочками с нашей улицы играл в эту игру, когда наступала ночь. Все, кто был на улице в начале игры, делились на две команды: мальчиков и девочек. Обычно, с девочками договаривались заранее днем об игре. Ребята моего возраста, старше или младше меня, в пределах одного года, не представляли интереса для девочек. Мы выполняли разные поручения от старших ребят или болтались, бегая за ними. Девочки были разбойниками. Они прятались. Их надо было найти, задержать и выпытать пароль.
Обычно старшие ребята старались договориться, как они будут пытать девочек, чтобы выпытать пароль. Наш главный казак пообещал нам, что при пытках девочек, он попробует раздеть какую-нибудь из них.
Игра начиналась с момента, когда старший из ребят, или вернее более сильный из нас подросток что-то говорил девочкам на ухо. Ребята улыбались. Затем
