было на самом деле в этом году и что запало мне в душу.
30 ноября 2011 года
Ночь в реанимации
У меня рецидив и резистентность к проводившимся курсам химиотерапии. Поэтому вчера мне прокапали новый курс. И, как водится, я выживу.
Мастера слова и кадра очень любят названия вроде “Вечер в Париже”, “Случай в тайге”… У меня сегодня была “Ночь в реанимации”. Только я решил, что пора бы уже и поспать, как началось это. С правой стороны шеи, на яремной вене, начала набухать какая-то фигня. Причем чем горизонтальней я находился, тем активнее шел процесс. Пришлось нажать красную кнопку вызова медсестры. Она пришла, я продемонстрировал ей свое приобретение на шее. Она сказала, что позовет дежурного доктора. Тот долго пытался понять причину такого странного явления. Достаточно правдоподобным казался лишь прокол вены хвостиком катетера с внутренним кровотечением. Но для такого сценария я был слишком жив. Это смущало. А шишка в половину шеи исчезать не собиралась. Тогда было принято решение отправить меня в реанимацию.
Меня привезли в час ночи в реанимацию и отдали в заботливые руки дежурной смены. Та тщательно меня осмотрела и опросила, но удовлетворительного объяснения происходящему тоже не нашла. Всех очень смущало, что я не умирал. В итоге врачи решили: “Состояние не угрожает жизни, пусть спит вертикально… а вот если начнет задыхаться, то уж тогда его к нам!” Поэтому меня отвезли назад в палату, настроили кровать и оставили спать вертикально. К утру все рассосалось, а проведенное УЗИ сосудов шеи никаких отклонений не выявило. Что же это было? Так или иначе, но меня перевели в новое отделение, и завтра проведут плановую операцию на позвоночнике. Такие дела.
12 апреля 2012 года
Свой – чужой
Меня прооперировали, и теперь я лежу в палате с тремя другими пациентами. Они запойно смотрят телевизор и страстно все комментируют.
Чаще всего они обсуждают власть, и по сравнению с тем, что я тут слышу, пересадка мозга младенца Ельцину – просто милая мелочь. Операция прошла чудесно, правда, не совсем по плану. Через три часа я мог бы вставать, а на деле получилось, что мне до понедельника лежать и не дергаться. Когда я отошел от общего наркоза, меня два часа держали в бодрости и жажде, потому что спать сразу было запрещено. Ну а потом я наелся, напился и отоспался. Чтобы опять слушать задушевные разговоры о том, как на самом деле живет и работает власть.
У всех есть свои приметы на тему “свой – чужой”. Я, например, всегда со скепсисом относился к людям, которые носят спортивную одежду вне спортзала. Хотя, конечно, далеко не только спортивные костюмы в гардеробе окружающих вызывают у меня отторжение. Аналогично – с прическами. Я не люблю короткие “ежики”, стрижки “под военных”. Мне не нравятся лысые. Как-то я попал на военную кафедру, мы все, свежепостриженные, сидели в аудитории, и кто-то из наших сказал: “Я всегда думал, что, чем у человека короче волосы, тем меньше у
