с вами в Нью-Йорке. Нечаянно. Затем снова видел вас на вокзале. Вот и все, что я знаю.
– Нет. Это лишь все, что ты помнишь.
– Послушай, – невольно подхватывая фамильярный тон собеседника, обратился к нему писатель, – это что, какой-то розыгрыш? Афера? Из-за того, что…
Его собеседник приложил палец к губам:
– Не надо столько слов. Так лучше узнаешь и лучше усвоишь. И не будешь шарахаться при вспоминании, как оно все делается.
Дэвид непроизвольно заговорил тише:
– О чем это ты? Что еще за оно?
Незнакомец поднял бутылочку литератора и, сделав неспешный глоток, поставил ее ровно туда, где она стояла: прямо на тот же потный кружок.
– Ты меня разыгрываешь? – вытаращил округлившиеся глаза Дэвид.
Нахал откинулся на стульчике и сложил руки у себя за головой:
– Оглядись, дружище.
Дэвид огляделся. Бармен сейчас разглядывал рекламку набора для барбекю. Сидящие поодаль выпивохи сонно глазели себе в стаканы, а один с умным видом читал книжонку.
– Я не случайно выбрал именно пять вечера, – заговорил странный собеседник. – Полуденная смена разошлась по домам, а кое-кто успел набраться, и им теперь все по барабану. Вечерняя толпа еще не привалила. Так что в это время каждый дает другим уйму свободного пространства.
– И что?
– Что я сделал, никто не видел. Значит, этого не произошло. Никто не видит, никто не знает, верно? Ну, хотя бы это тебе о чем-то говорит?
Дэвид сглотнул. Это о чем-то говорило, хотя и неизвестно почему.
– Как ты разузнал, где я живу?
– Я видел поезд, на котором ты отбыл из города. Понятное дело, одного этого было бы недостаточно, но я также слышал, как твоя жена упомянула про какой-то там Рокбридж. А сложить два и два мне ума хватает. К тому же обычно я всегда заполучаю то, чего хочу. Пора бы это тебе уяснить.
Литератор ощутил, как нутро ему сжимает рука – на этот раз куда сильнее, чем раньше. Словно некие пальцы – необычайно тонкие, длинные – выстреливают из рукавов, как пучки лучей, и вонзаются, сжимают, терзают…
– Мне пора, – не своим, чужим голосом выдавил он. – Я пошел.
– Стой. У нас есть шанс, Дэвид. Мы можем снова стать друзьями. Ведь это редчайшая возможность, какой почти никогда не выпадает.
Писатель попытался придать своему голосу спокойствия и твердости:
– Послушай. С деньгами у меня туго. Я вряд ли могу дать тебе того, чего ты хо… мог бы захотеть.
– Как ты ошибаешься! – с чувством выдохнул его собеседник, подаваясь вперед. – Вот так обитать здесь, видеть Доун… Ты понятия не имеешь, как много это значит. А она – она прекрасна. Чудесна. Ты действовал молодцом, дружище. Впору тебе позавидовать. Поздравляю.
Дэвид уставился, внутренне холодея от того, как непринужденно этот проходимец пробросил имя его жены.
– Так, – решительно сказал он. – Пора положить этому конец. Сейчас же. Иначе я отсюда прямиком иду в…
Послышалось
