поджилки. Пристроившись на полу в спальне, я задремала, но сон не принес покоя. Он то и дело прерывался: то мне казалось, что Марджери ищет меня и зовет по имени, то чудилось, будто я куда-то падаю, и я несколько раз просыпалась в ужасе.
К дому подъехала машина. На дворе уже темнело, в спальне было холодно. Я услышала, как отворилась входная дверь, и до меня донесся громкий вздох Дэвида. Он поднял стоявшую в прихожей переноску и начал искать меня, обходя комнаты на первом этаже.
– Иди сюда, чертова кошка. Куда ты подевалась? – звал Дэвид, даже не стараясь скрыть угрозу в голосе.
И, хотя я была уверена, что надеяться не на что, кошачий инстинкт самосохранения буквально заставил меня припасть к полу. Я попыталась найти убежище в соседних комнатах, но они все были пусты, и спрятаться было негде.
Поднимаясь по лестнице, Дэвид заметил, как я крадучись возвращаюсь в спальню Марджери. Войдя туда, он застал меня сидящей на подоконнике – я готовилась дать ему решительный отпор.
– Вот и славненько, тебе тоже пора, – сказал он и завозился с дверцей переноски. Я снова утробно заурчала, а когда он подошел ближе, прижала уши и угрожающе зашипела, вздернув верхнюю губу. Мужчина медлил, прикидывая, как бы половчее управиться со мной так, чтобы не быть разодранным в клочья. К своему удовольствию, я заметила страх на его лице и зашипела еще громче, стараясь использовать его замешательство.
Он подошел ближе и перехватил клетку в левую руку. Стоило мне на миг на это отвлечься, как правой он цепко ухватил меня за загривок. Швырнув меня в клетку, он проворно захлопнул дверцу.
Я заскользила по пластиковому полу переноски, пытаясь найти опору, а Дэвид был уже на пороге спальни. Продолжая урчать, я развернулась, чтобы в последний раз окинуть взглядом свой дом сквозь решетчатую дверцу.
Все комнаты были пусты – ни мебели, ни ящиков. Я поразилась, каким холодным, каким безжизненным стал дом без вещей Марджери и без ее тепла, которым все здесь было согрето. Единственными признаками того, что она когда-то жила здесь, были следы от мебели на ковровом покрытии да гвозди, на которых раньше висели картины. Я старалась отогнать мысль о том, как хорошо нам здесь жилось, какие это были счастливые времена – наши дружные обеды, наш беззаботный отдых в обнимку на диване.
Не успела я опомниться, как мы оказались на улице. Входная дверь захлопнулась за нами, щелкнул замок. Переноска ударялась о ногу Дэвида, пока тот шел к машине. Меня перевернули, в глаза ударил слепящий свет уличного фонаря. Потом клетку бесцеремонно пихнули в багажник, дверца захлопнулась, стало темно и все стихло.
4
Ожил мотор, и я почувствовала, как машина тронулась, увозя меня прочь от нашего с Марджери дома. Чтобы окончательно не расклеиться, я решила осмотреться и не обращать внимания на то, что живот уже стало подводить от голода. Я попыталась развернуться в переноске, чтобы найти удобное положение и выглянуть в заднее стекло. Но
