пятидесятого размера, то надевала на детеныша панамку, то меняла ему трусы, то убирала волосы с лица – совсем замучила малышку.
Настя из-под очков косилась на атлета – такой экземпляр не грех затащить в гнездо, но сработало проклятие – пляжный Аполлон не обращал на нее внимания. Отчего-то к Насте никогда не приставали на улице – приличные люди.
В юности, лет в пятнадцать, в метро к ней липли только маньяки, которые все норовили прижаться сзади, либо педофилы, клюнувшие на юный возраст.
На даче все беззубые, старше шестидесяти, с запахом перегара – это была ее аудитория.
В городе с ней заигрывали рабочие – потные таджики и грязненькие молдаване. Один лишь раз в «Стокмане» к ней привязался нормальный мужчина – симпатичный, молодой, со всеми зубами и трезвый, но Настя от удивления перепугалась и убежала.
Не то чтобы она жаждала знакомиться вот так, наобум, но внимание приятно любой женщине, если, конечно, это не пьяный кураж местных забулдыг.
Настя отправилась за шашлыком – походка от бедра, накачанные мускулы играют на солнце… но атлет лишь мельком взглянул и вернулся к изучению GQ – видимо, заучивает особо полюбившиеся места.
Эх, тяжело быть женщиной!
Может, снять, черт побери, очки, платок и собрать все лавры?
Настя вернулась с добычей, разложила еду на полотенце, пообедала, искупалась и все-таки сделала это – избавилась от камуфляжа.
Блондинка с брюнеткой зашушукались, атлет отвернулся, а вот один мужичок прошел туда, прошел сюда и в итоге попросил зажигалку.
– А вы не Жанна Фриске? – поинтересовался он, прикурив.
Черт!
Это что, насмешка судьбы?
– Вы угадали, я – Жанна Фриске, – улыбнулась Настя.
Наверное, он просто хотел по-своему сделать ей комплимент.
– А! – обрадовался мужичок. – Ну, а вы это… пива не хотите?
Интересно, он действительно считает ее Жанной Фриске?
– Спасибо, нет, – сурово ответила Настя и скрылась за очками.
Мужчинка еще потоптался немного и отчалил к друзьям – делиться впечатлениями.
Часов в семь она собралась домой. Девицы сгрызли все семечки, атлет так и не познакомился с барышней в черном, мамаши поволокли детей на ужин, а пивная компания заснула.
На кухне Настя выпотрошила сумку прямо на пол – да так и оставила, наслаждаясь тем, что можно вести себя по-летнему безалаберно, вытащила из холодильника салат и стала есть прямо из кастрюли. Кухня в доме была большая, светлая, со стенами, по которым рабочие руками размазывали штукатурку. Деревянный стол нагрело солнце – он пах ясенем и немного лаком, за окном росла елочка, в салате было столько креветок, сколько необходимо для счастья, – припекшаяся на солнце Настя даже забыла, что еще вчера (или позавчера?) был Боря, отношения, другая жизнь.
Наевшись
