Подобный салют Веласкес уже не мог вынести, тем более что в толпе раздались приветственные возгласы.
Губернатор как-то сразу сник, молча развернул коня и шагом поехал в сторону своей резиденции.
Повеселевший Кортес повернулся к Ордасу и дружески подмигнул ему.
– Так на чем мы остановились, сеньор Ордас? На верности присяге, не так ли?..
Говорил он громко – так, чтобы слышали гребцы.
– Вы кому присягали, сеньор Ордас? – спросил Кортес.
– Его католическому величеству, королю Испании, дону Карлосу первому, – ответил Ордас, потом поджал губы и ядовито вымолвил: – Я вас, сеньор Кортес, насквозь вижу. И не надо насчет присяги. Неужели вы надеетесь, что его милость, губернатор Фернандины, оставит этот ваш поступок без последствий?
– В этом вы как раз и ошибаетесь, – усмехнулся Кортес. Теперь и Пуэртокаррера заулыбался. – Разве я совершил что-нибудь противозаконное? Вы же ясно видели и слышали, что его превосходительство, губернатор Кубы Диего Веласкес де Леон дал нам «добро» на выход в море, а падре осенил нашу флотилию крестным знамением. Я имею право расценивать слова губернатора как пожелание удачи и доброе напутствие.
Кто-то из аркебузиров не удержался и громыхнул баском.
– Попутного нам ветра…
Тут засмеялись все гребцы, а юнец Андерс де Талья вскочил и замахал беретом. Радостный рев ответил ему с кораблей.
– Ребята, – обратился к гребцам Кортес. – Теперь вперед за золотом. За славой? Возражающие есть?
– Не-ет!! – в один голос закричали солдаты.
– Это просто наглость! – воскликнул Ордас.
– Ошибаетесь, сеньор Ордас. Наглость – удел трусов, а это дерзость. Только храбрые способны дерзать. Наглец всегда тушуется, встретив отпор, а смельчак готов ответить за свои слова. Послушайте, Диего, – после короткой паузы продолжил Кортес. – Я не буду в тонкостях разбирать, чем для вас лично могло бы грозить возвращение на берег. Тем более не хочу пугать следствием, на котором вас спросят, почему мы смолчали, если поняли слова Веласкеса как приказ вернуться на берег. Был такой приказ? – в упор спросил Кортес.
– Нет, – так же глядя прямо ему в глаза, ответил Ордас.
– Значит, действуют прежние распоряжения?
– Да.
– Хвала Господу, разобрались.
– Но я не намерен лгать своим товарищам!.. Я…
– Я вас призываю лгать? – воскликнул Кортес. – Упаси Боже! Я за то, чтобы вы честно рассказали вашим – нет, нашим! – товарищам все, как было. Мы все теперь связаны одной целью, среди нас не должно быть ни наших, ни ваших. – Тут он опять немного помолчал, затем спросил: – Как вы считаете, будет губернатор доверять вам после этого происшествия?
Ордас промолчал. Ох, и бестия, этот Кортес. Кто же знал, чем обернется дело? Сам Веласкес растерялся, а уж он подавно был связан приказом молчать. Теперь этот выскочка задает риторические вопросы. Значит…
– Значит,
