на просторной кухне был намного круче беспорядка в спальне, поскольку основная часть вчерашней вечеринки происходила именно здесь. Стол был завален остатками еды, привезенной на заказ из японского ресторана, а на полу, словно позируя художнику-абстракционисту, валялась опрокинутая пепельница, рассыпавшая всё свое содержимое. Раковина ломилась от грязной посуды, а в воздухе висела тошнотворная вонь от прокисшей еды и застарелого табачного дыма.
Мучаясь от головной боли, Дрюля открыл холодильник и, мысленно прогнав роящихся перед глазами мошек, тупо уставился на его содержимое. Наконец, он нашел то, что ему было необходимо в первую очередь – миску с квашеной капустой. Не закрывая холодильника, Дрюля подошел к окну и поднёс край миски к губам, придерживая капусту другой рукой. Животворящий холодный желтый сок полился в его пересохшую пасть, обильно орошая при этом впалую грудь.
Когда из туалета снова донеслись не слишком-то сексуальные звуки, издаваемые блюющей Ладой, Дрюля поставил миску на стол, вытер губы и отправился в спальню. При этом он миновал туалетную комнату, даже не подумав заглянуть внутрь и поинтересоваться самочувствием своей подруги. Да и чего было интересоваться, когда всё и так ясно? Не впервой ведь…
Оказавшись возле постели, Дрюля хотел было рухнуть на неё ничком, но в последний момент передумал. Вместо этого он поплелся в гостиную, где стояла элитная музыкальная аппаратура. Нажав кнопку пальцем, увенчанным тонким платиновым перстнем, Дрюля плюхнулся в кресло и блаженно вытянул ноги.
К концу первой композиции он уже дремал, свесив голову на бок. Но едва началась вторая, едва застучали барабаны, и голос солиста раненным динозавром зарычал из мощных колонок, как поверх всей этой какофонии прозвучала пронзительная трель телефона. Он стоял совсем рядом, на журнальном столике, а потому Дрюля не мог его не услышать. Другое дело, что ему совсем не хотелось реагировать. Ну какая сволочь могла звонить в такую рань, да ещё когда у людей самое непереносимое состояние на свете?
Выждав пару минут в тщетной надежде, что звонки прекратятся сами собой, Дрюля утомленно сорвал трубку с рычагов и рявкнул в микрофон:
– Ну?
– Сейчас пёр-ну! – порадовал его знакомый голос.
– А, это ты Юлиан… Привет…
– Привет-привет. Чего так долго к телефону не подходишь, Дрочюля?
– Погоди, я звук убавлю… Хрен ли тебе не спится? Нечистая совесть замучила?
– Ха! На том месте, где совесть была, знаешь, что теперь выросло?
– Догадываюсь, – вяло отозвался Дрюля, мечтавший поскорее закончить этот разговор. – Короче!
– Короче, я разбежался с Машкой окончательно. Полчаса назад мы с ней полаялись раз и навсегда!
– Никогда не говори никогда! Помиритесь ещё… Что я, вас обоих не знаю,
