тоже. Так, например, Вероника, сестра Томаса, благодаря которой они в свое время и познакомились, не разговаривала с ней потом одиннадцать месяцев. Положа руку на сердце, Софи тогда почувствовала некоторое облегчение, поскольку ладить с Вероникой было непросто. И когда сестрица Томаса наконец-то решила великодушно простить ее, Софи не смогла должным образом выказать благодарность.
Получалось, что Софи сглупила дважды. Во-первых, в поисках какого-то недостижимого призрачного идеала навсегда потеряла чрезвычайно милого, интеллигентного и привлекательного мужчину, а ведь ей самой, чего уж греха таить, было хорошо за тридцать, и жила она не где-нибудь, а в Сиднее, гей-столице мира. А во-вторых, осталась без романтических каникул и дорогого обручального кольца.
Разумеется, она понесла заслуженное наказание.
Томаса моментально прибрали к рукам, как и предсказывала мать Софи: «Не беспокойся, такой парень один не останется, его мигом заарканят!»
Отправившись сдавать путевки на Фиджи, он получил не только материальную, но и моральную компенсацию. Туроператор Дебора, симпатичная и доброжелательная девушка, прониклась к Томасу искренним сочувствием и всего несколько месяцев спустя благоразумно приняла его предложение, весьма похожее на первое, с той лишь разницей, что они отправились не на Фиджи, а в Вануату, а вместо струнного оркестра играл струнный квартет.
Что касается Софи, то она до сих пор оставалась одинокой, унизительно одинокой.
За последние три года она трижды встречалась с разными мужчинами по одному разу, дважды – по два раза и ни разу не дотягивала до трех. Как-то после благотворительного бала она спьяну провела с кавалером ночь, потом, опять же в подпитии, целовалась с кем-то на маскараде, а однажды – совершенно трезвая – поцеловалась в проходе церкви, где проводили обряд крещения, с каким-то толстяком. Он взял ее телефон, но так и не позвонил! Какое унижение! После двухлетнего воздержания секс уже стал казаться Софи столь же неправдоподобным, как в шестом классе, когда на уроке им показывали волнующе наглядные рисунки Энн-Мари Мортон.
Несмотря на то что Софи добросовестно искала мужчину своей мечты: не пренебрегала никакими приглашениями, ходила на вечеринки, где почти никого не знала, вступала в клубы и записывалась в спортивные секции, она ни на йоту не приблизилась к завязыванию нового серьезного знакомства. Софи со смехом вспоминала, как в свое время боялась изменить Томасу: интересно, с кем бы она ему изменила?
В прошлом месяце ей – о ужас! – исполнилось тридцать девять. И совершенно не важно, что она ощущает себя на двадцать пять: каждый год все равно наступает очередной день рождения. Скоро ей стукнет сорок – такая сухая, взрослая цифра, – а она по-прежнему останется Софи.
В последнее время ее биологические часы начали лихорадочно отсчитывать время: «Эй, подруга, а тебе не кажется, что надо поспешить-поспешить-поспешить?» Она ловила себя на том, что пялится на младенцев в колясках с той же жадностью, что и мужчины среднего возраста
