style="font-size:15px;"> – А пообщаться есть о чём, – задумчиво развил Митрич её незаконченную мысль. – Вот только тема для разговоров у нас будет беспросветно унылая. А если и будет там какой юмор, то сплошь и рядом – цвета «кляксы». Надеюсь, напоминать, какого колера «клякса», тебе не стоит…
– Чего уж напоминать? – усмехнулась Лихо. – Ежели на «кляксе» черепушку со скрещёнными тазобедренными намалевать, тогда аккурат «Весёлый Роджер» образуется.
Митрич смотрел на неё пристально, не отрываясь, и в его взгляде колыхалась какая-то причудливая смесь эмоций. Тоска, нерешительность… Некоторые чувства были просто непонятными, но не имеющими ничего общего с умиротворяющими.
Лихо наклонилась и поцеловала его в щёку. Пряча глаза, лишь бы не видеть этого взгляда. Она никогда не заставала Митрича в таком состоянии, от которого в душе образовывается широкая ледяная трещина.
Человек, лежащий перед ней, был в своём роде уникален. Что касается его самого, то он бы с превеликой охотой и радостью отказался от этой уникальности в обмен на нормальную жизнь – если бы была хоть малейшая возможность. Но её не было.
Митрич был живым индикатором Всплеска, единственным на всём Материке. Да и за его пределами, наверное, тоже. Куча народу заложила бы души Сдвигу, этому старшему брату дьявола, чтобы постоянно иметь под рукой такую дополнительную страховку от Всплеска, которой являлся Митрич. Он не ошибался никогда, и все живущие в Суровцах были обязаны ему жизнями больше, чем кому-либо.
Одно из самых поганых, ублюдочных и непредсказуемых явлений Сдвига, именуемое Всплеском, представляло собой, если можно так выразиться, облегчённую, урезанную версию Сдвига. После попадания под который любой человеческий организм, адекватно функционирующий в окружающей среде, превращался в лучшем случае в овощ. С кучкой бесполезной биомассы вместо мозгов. В худшем – в ходячего мертвяка, зацикленного на поедании всего живого.
Всплеск накатывал локальными очагами, диаметр которых мог колебаться от одного километра до нескольких десятков. И протяжённостью от одного часа до нескольких суток. Причём частота его появления не поддавалась никаким расчетам. Он то появлялся по три – пять раз в неделю, на часок-другой, то мог нагрянуть на полдекады – но раз в полгода. Стоит добавить, что первую десятилетку с момента прихода Сдвига Всплеск не был столь уж жутким явлением, ограничивая свои мощности – доставкой депрессий средней тяжести, головных и желудочных болей. В крайнем случае – потерей сознания, максимум на сутки. Не было даже заметно, что с годами он каким-то образом усиливается, набирает мощь, причиняя всё большие неудобства. В десятилетний юбилей Сдвига Всплеск впервые показал себя во всей убийственной красе, в коей и щеголял до сегодняшнего дня. Хорошо хоть, что к этому времени уже были выработаны способы защиты, не подвергнувшиеся изменению после возрастания накала самой аномалии.
Спасение от него было незатейливым, но проверенным и надёжным. Достаточно надеть солнцезащитные очки а-ля «шериф» и наглухо
