крепится на защелках короб с семью стрелами. Они при взводе тетивы по одной подаются на ложе и прижимаются к нему специальной планкой, которая отводится только при нажатии на спуск. Таким образом, арбалетом можно крутить во все стороны, не боясь, что стрела упадет.
А снизу у арбалета подвижное цевье. Я еще во время нападения удивился тому, что егеря делают какие-то странные поступательные движения левой рукой. Они как бы накачивали арбалет. При движении на себя цевье идет с натугой, внутри пощелкивают шестеренки, а тетива медленно натягивается. А от себя оно движется легко. Таким образом, пять-шесть движений к себе – от себя и арбалет становится на взвод, очередная стрела подается из обоймы и можно стрелять.
Когда доберемся до безопасного места, я обязательно разберу его, точно зарисую все механизмы и детальки! Не зря же я учился в техническом колледже и дослужился у пиратов до старшего стрелка!
Ладно, все это потом. А сейчас в путь!
Все-таки хорошо, что со мной Рудард. Без него мне бы пришлось очень туго, и неизвестно удалось ли вообще выжить, не то, что путешествовать.
Из поселка мы бежали почти с пустыми руками. Кроме арбалетов и ножей у нас не было ничего. Нам повезло, что на нас напал тот глупый молодой солдат. Без его рюкзака уж и не знаю, как бы мы обходились.
А в рюкзаке был очень хороший набор для выживания в лесу и горах – два мотка крепкой веревки, защелки, карабины, ледоруб из прекрасной темной бронзы – прочной и не ломкой, тонкое, но теплое одеяло из шерсти арни, алюминиевые кружка, миска и ложка, бронзовый котелок с специальными колышками-стойками и поперечиной, чтобы над костром подвешивать и еще всякая мелочь. Ну и запас еды на пару дней.
Жалко, что лопатки не было – ее, наверное, кто-то другой из их семерки таскал.
На поясе у егеря была вместительная фляжка и короткий массивный тесак с пилкой на обратной стороне лезвия.
Конечно, один лесной набор на двоих человек – маловато, но хорошо, что хоть это есть.
Впрочем, одного меня это вряд ли спасло бы. Жить в горах – искусство. Где пройти, как перебираться через трещины, карабкаться по скалам, двигаться по ледникам. А главное – наука охотника. Я бы не смог подкрасться на выстрел – метров на тридцать-сорок, к пугливому скалопрыгу, да и попасть в него с такого расстояния даже для меня не просто.
Кстати, скалопрыг был довольно-таки крупный. Его прожаренное мясо мы ели пол декады.
Идти по горам очень тяжело. Но Рудард находил еле заметные тропы, иногда человеческие, но чаще звериные. Это сильно упрощало движение.
Пару раз нам встречались поселения горцев. Тогда Рудард уходил на разведку. Местные ничего не слышали о судьбе нашего поселка. Правда, военные корабли видели. Во втором поселке Рударду рассказали, что декаду назад к ним прилетал корабль ФНТ. Высадил небольшую группу десантников, которые прошлись по поселку, выспрашивая
