он, Дунай, чару тоя зелена́ вина́И турей рог меду сладкова.
Разгоралася утроба богатырская,
И могучия плечи росходилися
Как у молода Дуная Ивановича,
Говорит он, Дунай, таково слово:
80 «А и ласково со(л)нцо, ты Владимер-князь!
Не нада мне твоя золота казна,
Не нада три ста́ жеребцов
И не нада могучия бога́тыри,
А и только пожалуй одново мне молодца,
Как бы молода Екима Ивановича,
Которой служит Алешки Поповичу».
Владимер-князь стольной киевской
Тотчас сам он Екима руками привел:
«Вот-де те, Дунаю, будет паробочок!».
90 А скоро Дунай снарежается,
Скоря́ тово богатыри пое(зд)ку чинят
Из стольнова города Киева
В дальну орду Золоту землю.
И поехали удалы добры моладцы,
А и едут неделю спо́ряду
И едут неделю уже другую,
И будут оне в Золотой орде
У грознова короля Етмануила Етмануиловича;
Середи двора королевского
100 Скакали молодцы с добрых коней,
Привезали добрых коней к дубову́ столбу,
Походили во полату белокаменну.
Говорит тут Дунай таково слово:
«Гой еси, король в Золотой орде!
У тебе ли во полатах белокаменных
Нету Спасова образа,
Некому у те помолитися.
А и не за что тебе поклонится».
Говорит тут король Золотой орды,
110 А и сам он, король, усмехается:
«Гой еси, Дунай сын Иванович!
Али ты ко мне приехал
По-старому служить и по-прежнему?».
Отвечает ему Дунай сын Иванович:
«Гой еси ты, король в Золотой орде!
А и я к тебе приехал
Не по-старому служить и не по-прежнему,
Я приехал о деле о добром к тебе,
О добром-то деле – о сватонье:
120 На твоей, сударь, любимой-то на дочере,
На чес(т)ной Афросинье королевичне,
Владимер-князь хочет женитися».
А и тут королю за беду стало,
А рвет на главе кудри черныя
И бросает о кирпищет пол,
А при том говорит таковое слово:
«Гой еси ты, Дунай сын Иванович,
Кабы прежде у меня не служил верою и правдою,
То б велел посадить во погребы глубокия
130 И уморил бы смертью голодною
За те твои слова за бездельныя».
Тут Дунаю за беду стало,
Разгоралась || ево сер(д)ца богатырское,
Вынимал он свою сабельку вострую,
Говорил таково слово:
«Гой еси, король Золотой орды!
Кабы у тя во дому не бывал,
Хлеба-соли не едал,
Ссек бы по плеч буйну голову!».
140 Тут король неладом заревел зычным голосом,
Псы борзы заходили на цепях,
А
