начался на Великом хуралдае 1218 года, на котором во время обсуждения кандидатуры престолонаследника Цагадай назвал Зучи «мэргэдским ублюдком», которому он не будет подчиняться, а продолжился – в Средней Азии во время осады Ургенча, где только вмешательство Угэдэя, посланного Чингисханом, прекратило споры Цагадая и Зучи о времени начала штурма города, заставило Зучи отказаться от плана склонить защитников Ургенча к добровольной капитуляции и приступить к решительным действиям. Очевидно, презрительное отношение к Зучи и его потомкам со стороны, в первую очередь, Цагадая передалось и некоторым представителям следующего поколения «золотого рода», в частности двоюродным братьям Бата, Бури и Гуюгу, которые во всеуслышание заявили, что не потерпят его главенство над собой. Что же касается самого Гуюга, он был уверен, что на правах сына Великого хана, к тому же старшего по возрасту, должен был считаться самым уважаемым на том злосчастном пиру, и именно он должен был первым испить заздравную чашу. Как отметил современный биограф Гуюга, монгольский военный историк Х. Шагдар, недовольство Гуюга могло вызвать и то обстоятельство, что во время боевых действий Гуюг всегда находился в подчинении другого двоюродного брата Мунха, которому Бат доверял общее командование.
В отличие от своего сына, Угэдэй-хан никогда не питал презрение к сыну Зучи, Бату, всецело ему доверял, ценил его талант военачальника, о чем и свидетельствует его назначение главнокомандующим монгольской армии в походе на запад. Поэтому Угэдэй-хан срочно отозвал из похода Гуюга и, как сказано в «Сокровенном сказании монголов», «выговаривал ему за дела его недостойные».
Думается, что именно после этого происшествия с Гуюгом его отец, Великий монгольский хан Угэдэй, сильно засомневался в способности старшего сына стать его преемником. И это «разочарование» стало одной из причин столь продолжительного периода «междуцарствия и смуты», который начался после смерти Угэдэй-хана.
Что же до наказания сына, то Угэдэй-хан последовал совету своих приближенных, которые напомнили взбешенному выходкой сына отцу завет Чингисхана: «Дела походные решать в походе, домашние же – дома разрешать». Он приказал Бату самому судить провинившихся двоюродных братьев. В древних источниках нет свидетельств того, как был наказан Гуюг по возвращении в распоряжение главнокомандующего монгольскими войсками в западном походе Батом. Зато в них сообщается об участии Гуюга в 1238–1242 годах в подавлении восстания мордвы, завоевании южной Руси, в частности Киева, а затем Румынии, Венгрии и Болгарии.
В начале весны 1242 года Бату пришло известие из Монголии о кончине Великого хана Угэдэя. На хуралдае высшего командования монгольской армии было принято решение о прекращении боевых действий в Европе и возвращении на родину для участия в выборе нового Великого хана…
Впоследствии годы, прошедшие после смерти Угэдэй-хана до вступления на престол его старшего сына Гуюга, летописцы назовут «временем
