ponos, tak zolotucha, – констатировал я это безобразие.
Лицо медикуса приобрело здоровую бледность, и угроза инсульта его вроде как миновала.
– Положите его подальше и присыпьте его дурную кровь землей, чтобы не воняла.
Цирюльник с Микалом утащили лекаря за шатер, с моих глаз долой, и там перевязали его рану его же грязной тряпкой.
Вскипела вода в котелке над костром, который разожгли паж и оруженосец. Я приказал побросать в маленький котелок бинты и ланцет и продолжать кипятить. Заодно и бритву цирюльника, который так неосторожно ее оставил в пределах моего зрения. А большой котелок – поставить охлаждаться в тень.
Пришел цирюльник, глазами ища свою бритву.
– Тебя как звать? – спросил я его.
– Хулио Эскаланте, ваше высочество.
– Твоя бритва, Хулио, кипятится, – просветил я его. – Брось также в котелок свой ланцет.
– Зачем, ваше высочество?
– Потому что я так хочу!
Уф… Приказать все же легче, чем объяснить. А главное – быстрее.
– Микал, намочи мою повязку.
– Как намочить, сир? Всю? – уточнил тот у меня.
– Нет, только там, где присохла кровь, а то отдирать будет трудно.
Без боли не обошлось. Пришлось терпеть – теперь я рыцарь! Эбенть! Ноближ оближ, епрть! Кровь склеила волосы и приварила их к коже и тряпке. Пришлось цирюльнику аккуратно обрезать их ножом. Эх… Побрить бы сейчас голову, да невместно: аристократия тут ходит с длинными волосами. Пережиток прошлого, когда шлемы были маленькими, а туго заплетенная коса на затылке – дополнительная защита от рубящего удара.
– Рана не страшная, ваше высочество, чистая, – сообщил свое авторитетное мнение Хулио. – Свезло кожу, и только в одном месте обнажилась кость. Крови, конечно, много пролилось, но с головой всегда так. Сейчас мы лишнюю шкурку обрежем. Положим мазь и снова замотаем. И все быстро заживет. Гноя нет, хвала Иисусу.
– Кипяченым бинтом вяжи, – предупредил я цирюльника, по совместительству врачевателя. – Тем, который уже высох. И остальные бинты заверните в чистую холстину, как высохнут. Не дай бог, пригодятся.
И я перекрестился, вовремя вспомнив, что с левого плеча надо. Все у них на западе через назад да наоборот делается.
– Всенепременно, ваше высочество. Ваше желание для нас – закон.
Продувной рожи Хулио я не вижу, но затылком чую, что глумится надо мной этот кантабр. Как бы сказали в двадцать первом веке – прикалывается.
– Сьер Вото.
– К вашим услугам, ваше высочество.
– Дайте лекарю обещанные деньги и отвезите его обратно, – распорядился я.
– Но он же ничего не сделал, ваше высочество, – возразил мне рыцарь. – За что ему платить?
– По крайней мере, он привез мази, которые мы у него выкупим, и бинты. Пригодятся в дороге. Но если вы хотите, чтобы все было по справедливости, то вычтите из оговоренного гонорара
