поплелись вон. Каждый следующий казался Титу ничтожнее предыдущего. Лестница заскрипела под их шагами.
– Мы и правда стали так не похожи? – осведомился Кезон, когда они остались вдвоем.
Случайный наблюдатель сказал бы, что близнецы перестали быть точными копиями друг друга. Кезон отпустил длинные волосы и нечесаную бороду, совершенно не стараясь содержать себя в порядке, тогда как Тита, который сознавал публичный характер своей деятельности и от природы был чистоплотен, ежедневно брил цирюльник, а рабы регулярно холили его тело в общественных термах. А давно ли там побывал Кезон? Тит сморщил нос.
Кезон уловил его неодобрение. Он сухо произнес:
– Итак, брат, зачем ты явился ко мне?
Тит был не менее резок:
– Ты называешь меня братом? Похоже, ты нашел других братьев, более достойных такого звания. – Когда Кезон не ответил, Тит пожалел о своем тоне. – Неужели мне нужен повод, чтобы навестить тебя?
– Мы видимся так редко, брат, что да, я подозреваю – для нынешнего визита есть причина.
Тит вздохнул:
– По правде говоря, она имеется. Полагаю, бессмысленно просить тебя держать мои слова в секрете. Однако, хотя указ довольно скоро обнародуют, я предпочел бы не афишировать разглашение мною его содержания.
– О чем ты говоришь?
– Ты по-прежнему называешь себя последователем Христа?
– Я не называю, я таковым являюсь.
Тит покачал головой:
– Тогда тебе известно, сколько забот причинили городу ваши люди. В минувшем месяце в одном из иудейских кварталов случился бунт…
– Вызванный нетерпимостью отдельных иудеев, которые не одобряют своих единородцев, верующих в Христа.
– Вот же склочники! Неужели им больше нечем заняться? Говорят, в Иерусалиме камни так и летят, потому что евреи убивают друг дружку из-за мельчайших религиозных расхождений. Если их свары вообще можно назвать религиозными, коль скоро они не признают богов…
– Иудеи поклоняются одному-единственному Богу, как поступаю я и другие последователи Христа.
– Но если ты не еврей, Кезон, как можешь быть христианином?
– Брат, я уже объяснял. Хотя некоторые утверждают обратное, последователю Христа не обязательно быть евреем и подвергаться обрезанию.
Тит поморщился:
– Только не говори Клавдию. Он убежден, что все беды происходят из-за сугубо еврейских междоусобиц и римляне здесь ни при чем. Вот почему он решил изгнать евреев из города. С этим я к тебе и пришел.
– Что? – ужаснулся Кезон. – Куда же им податься?
– Обратно в Иудею, полагаю. Пусть забирают с собой и пререкания из-за единого бога, обрезания и Христа, а добропорядочных римских граждан оставят в покое.
– Тит, но почему ты рассказал мне?
– Я не хочу, чтобы вас с женой по ошибке схватили и выслали в Иудею,
