штаба нашей экспедиции и развернул бурную деятельность. Бумаги для печати было предостаточно. Первым делом Сергей напечатал на весь формат А4 портрет своего кумира Шадрова и прикрепил его на стену. Дальше больше, на двери каждой нашей комнаты появилась табличка с номером комнаты и фамилией каждого из нас. Зачем он это делал непонятно. Учитывая то, что предприятие наше было всё-таки не совсем легальным, мало ли как могли развернуться дальнейшие события. Все наши фамилии и всевозможные другие данные, автобиографии, фотографии, которые Сергей успел напечатать и наснимать, уже было достаточно, чтобы о нас знал любой человек, к кому эти документы могли попасть. В столовой, где мы завтракали и ужинали, на стенах появились документы, как когда-то в солдатских столовых из нашего армейского прошлого. Это нормы довольствия, сколько кому положено хлеба, макарон, чая, сахара, рыбы, мяса и тому подобное. Документы утверждались Шадровым, делались по всем правилам. Вся эта чушь, естественно придумывалась экспромтом и вывешивалась на всеобщее обозрение. Конечно, все над этим посмеивались, во-первых, зачем все это нужно, во-вторых, все эти нормы ни разу не выполнялись. Было такое ощущение, что над нами просто издеваются. Иногда на завтрак выдавалось по 2—3 маслины, маленьких размеров плавленый сырок, хорошо, если был вчерашний хлеб или сухарь. В первые 2—3 недели еще было как то более-менее нормально, потом « нормы довольствия» по-Шадровски постепенно сошли на нет.
И еще по вопросу нашей скрытности. Бычков имел всегда при себе полупрофессиональный фотоаппарат. Где бы мы не находились, чтобы мы не делали все снималось на камеру, обрабатывалось на компьютере Бычкова и хранилось внешнем жестком диске, который он привез с собой. Кроме этого, некоторые из нас, если не многие, снимали иногда друг друга и не только на мобильные телефоны. Практически половина из нас являлась носителями информации о разрушениях, сделанных американскими крылатыми ракетами, ударов с беспилотников, фотографиями наших орлов на военной технике и многое другое.
Несмотря на скудный рацион, склады были забиты провиантом. Конечно, основная его часть относилась к корейской кухне, были даже деревянные и стеклянные палочки для еды. Но тем не менее можно было спокойно готовить еду из того, что находилось на складах. Просто те, кто занимался приготовлением пищи, не утруждали себя поисками необходимых продуктов, а брал то, что было под рукой.
Теперь о наших поварах. Кашеварить вызвался один из наших товарищей Олег Герасимов из Одессы, сварщик по профессии, в прошлом с военной службой не связанный.
Помощником у него был сын Шадрова Максим. Само провозглашенный начальник штаба составил списки дежурных по кухне. В списке были все, кроме самого составителя списков и его товарища Саши Дробязко. Видимо себя он считал большим начальником и считал мытье посуды не царским делом. Именно тогда у меня появилось первое ощущение,
