но не мастерством, поэтому играл выразительно, но без души. Саша кропотливым трудом преодолевал те предметы в школе, которые ему давались нелегко, а Андрею не была свойственна усидчивость, поэтому он не морил себя книгами и без зазрения совести получал трояки время от времени.
Андрей – своенравный и своевольный человек по натуре, поэтому в прошлом Ева, знающая его как облупленного, не переставала изумляться тому, как неохотно, но прилежно он копировал жизнь брата, чему пришёл конец, когда Андрей уехал учиться в Москву.
Теперь в свете постигших Андрея перемен он казался Еве особенно привлекательным, а потому она вдруг, к своему удивлению, влюбилась в него. Это чувство было тем прекраснее для неё, чем большей пикантностью оно обладало. А пикантность состояла в том, что Ева уже год встречается с молодым человеком и в объятия к Андрею упала, воспользовавшись его временным отсутствием в городе.
У Глеба бешеный нрав. Ева легко выводит его из себя, иногда даже специально, чтобы позабавиться его налитыми вскипяченной кровью глазами. Она считала его дрянным человечишкой, но встречалась с ним, поскольку давала объективную оценку себе. Это была своего рода забота об окружающих: сволочи должны держаться вместе и не портить жизнь другим людям.
И тая под горячими губами Андрея, Ева испытывала исключительно удовольствие без намёка ни то что на муки совести, даже на её немое присутствие. В ней, как в тринадцатилетнем подростке, проснулась тяга к запретному, хотя в своём отрочестве Ева вела безупречный образ жизни. И сейчас она не могла себя поругать за безнравственное поведение, ибо целоваться, зная, что тебе потом за это оторвут голову, удивительно здорово.
А ведь Еве очень повезло с бурей страстей, которая внезапно ворвалась в её однообразную и приевшуюся жизнь. Друг, числившийся в списке контактов в социальной сети, и с которым она не обменялась ни одним сообщением, неожиданно предстал перед ней семь дней назад, спустя три года с их последней встречи.
Лето выдалось жарким. Смог от горящих торфяников, сгустившийся над Москвой и соседними по отношению к Тульской областями в августе перестал доставлять неприятности бедолагам, которым так и не удалось выбраться из города ни к морю, ни к горам, ни к прочим объектам туризма как в России, так и за её пределами. За это Ева тихонько возненавидела Глеба, который подрядился представлять свой факультет в приёмной комиссии вуза, а потому не мог рассчитывать на отпуск летом.
Ева купила себе на распродаже летний сарафан, превосходно подчёркивающий красоту её лица и великолепие тела, и устроилась в кафе в торговом центре, сетуя на то, что лето кончается, и в этом году обновку надеть не удастся, так как буквально через неделю температура опустится до пятнадцати градусов по Цельсию, что характерно для середины августа в Туле. Она пила
