двух кварт за раз. Тут мне пришлось его остановить. Затем у него начался приступ лихорадки, и он свалился. Хозе Сильвестр бредил о горах Сулеймана, об алмазах и проклятой пустыне. Я уложил его у себя в палатке и постарался облегчить страдания португальца, насколько это было возможно. Ближе к полуночи больной немного затих, а я прилег отдохнуть и уснул. Едва рассвело, я открыл глаза и в полумраке палатки увидел его тощую, словно изломанную фигуру. Хозе Сильвестр сидел на койке и пристально смотрел в сторону пустыни. На широкую равнину упал первый солнечный луч, окрасив розовым цветом вершину одного из самых высоких пиков гор Сулеймана, высившихся на расстоянии более сотни миль от нас.
«Вот она! – воскликнул португалец. Его вытянутая вперед рука дрогнула. – Но мне уже не добраться до вершины… И никто никогда туда не доберется! – Сеньор Хозе умолк, погрузившись в размышления, а затем проговорил, обращаясь ко мне: – Друг мой, вы здесь? У меня темнеет в глазах…» – «Да, – сказал я. – Я рядом с вами. А теперь прилягте и отдохните…» – «Зачем? – слабо отозвался он. – Впереди у меня целая вечность для отдыха. Мне известно, что я умираю, а вы были так добры ко мне… Я оставлю вам один документ. Быть может, когда-нибудь вы доберетесь туда, если выдержите адский переход по пустыне, которая погубила и меня, и моего бедного слугу…»
Дрожащими пальцами Хозе Сильвестр вынул из-за пазухи предмет вроде бурского кисета для табака, изготовленного из кожи саблерогой антилопы и крепко перетянутого тонким кожаным ремешком. Он попытался справиться с узлом, но не смог и передал кисет мне. «Развяжите…» – прошептал умирающий. Я тут же выполнил его просьбу и вынул оттуда обрывок пожелтевшего полотна, исписанный ржавыми буквами; внутри находилась еще и бумага. Сеньор Хозе тихо проговорил: «На бумаге моей рукой написано то же, что и на обрывке ткани. Я потратил многие годы, чтобы все это расшифровать… – Силы его были на исходе, и он, задыхаясь, торопливо продолжал: – Слушайте же! Мой предок, политический эмигрант из Лиссабона, был одним из первых португальцев, высадившихся на этой земле. Он написал этот документ кровью, когда погибал в горах, куда ни до, ни после него не ступала нога белого человека. Это случилось триста лет назад, и звали его Хозе да Сильвестра. Раб, который поджидал моего предка по эту сторону гор, отыскал его труп и доставил этот клочок ткани в Делагоа. С тех пор послание хранилось в нашей семье, но никто даже не пытался что-либо разобрать, пока оно не попало ко мне в руки. Я сумел понять написанное, и, как видите, за эту тайну мне придется расплатиться жизнью… Только не отдавайте это никому, отправляйтесь туда сами, и вы станете самым богатым человеком в мире…»
После этих слов он рухнул навзничь, начал бредить, и час спустя все было кончено.
Мир его праху! Мой случайный знакомец умер спокойно, я похоронил его и положил на могилу большие валуны, чтобы никто не осмелился побеспокоить его. Затем я покинул поселок.
– А документ? – Оба моих слушателя с жадным интересом уставились на меня. – О чем в нем
