пренебрежением проговорила девушка. – Будем честны – ведь и вам он поведал немало всякой всячины о нас?
– Вы ошибаетесь, – смутился Зверобой. – Непоседа не злой человек, в нем много доброго и честного… и в отношении Хэтти он не обмолвился ни единым плохим словом…
– Еще бы! – взгляд Джудит вспыхнул и тут же мрачно погас. – Я единственная, кого он без конца жалит… А бедняжка Хэтти боготворит этого шершня… – с горечью пробормотала девушка и затем прямо взглянула в глаза собеседника. – Мою сестру не задевает ничье злословие, Зверобой. Нет на свете более чистого существа, чем Хэтти Хаттер…
– Так оно и есть, Джудит, и то же самое можно сказать и о вас! Гарри Марч, может, и слышал краем уха какие-то сплетни, однако… однако он простой пограничный житель, и я думаю, в нем говорила только ревность, ведь он всем сердцем любит вас!
Крайне смущенный своей неожиданной откровенностью в разговоре с молодой девушкой, охотник не заметил, как вспыхнуло ее лицо, но тут же на нем появилось выражение глубокой печали. Джудит порывисто схватила его руку и торопливо проговорила:
– Часто говорят, что внезапная дружба кончается долгой враждой, но я уверена, Зверобой, что подобное к нам с вами не относится. Вы первый мужчина, встретившийся на моем пути, который не льстит мне и, думаю, никогда не причинит зла… Прошу вас, пусть Непоседа никогда не узнает о нашей беседе!
С этими словами девушка разжала пальцы и скрылась в каюте, оставив молодого человека в полном недоумении. Зверобой опомнился лишь тогда, когда Том Хаттер обратился к нему с каким-то вопросом.
Спустя пару часов перед баржей неподвижным силуэтом вырос Замок Водяной Крысы. С той поры, как Гарри Непоседа и охотник покинули его, никто, по всей видимости, там не побывал – вокруг царила глубокая тишина.
Старик, поднявшись на платформу, велел дочерям не зажигать свеч, а отправляться к очагу и приготовить на скорую руку ужин. Он не знал, как долго намерены пробыть Зверобой и Непоседа в замке, и решил откровенно поговорить со своими гостями. Кроме того, в ковчеге ему в голову пришла одна соблазнительная мысль, которой старому пирату не терпелось поделиться. Еще до того как мужчины вошли в дом, Хаттер с облегчением выяснил, что оба останутся здесь, а затем начал издалека:
– Всего на озере в наличии пять пирог. Две из них привязаны к барже – большая и поновее принадлежат Гарри. Третья стоит в доке под домом. На берегу имеются еще две мои лодки, и обе надежно спрятаны. Вряд ли дикарям удастся их отыскать…
– Ошибаетесь, – мрачно сказал Зверобой, – когда мингам что-нибудь втемяшится в голову, нюх у них обостряется, как у бродячих псов.
– Он прав, старик, – согласился Непоседа, – если туземцы решили тебя ограбить или, что еще хуже, поохотиться за нашими скальпами, то уже до завтрашнего полудня они найдут способ добраться сюда… Я рад, что моя пирога у нас под рукой.
При слове «скальпы» Хаттер мрачно ухмыльнулся. Почувствовав, что находится под защитой гостей, он позволил своей алчности перевесить
