раз поесть удастся. Уселся за стол, до трех часов пополудни дела просматривал. Ничего похожего. Вздохнул, видимо – ошибся Петрович, сколько времени впустую ушло, как вода в песок. В два приема папки в подвал отнес. Когда на полки дощатые уложил, случайно зацепил другие. Несколько уголовных дел на бетонный пол упали. Одно дело раскрылось, а там! Андрей не поверил своим глазам, дело поднял, а на него фото убитого смотрит. Понятно – помоложе, морщин поменьше, волос побольше. Но сразу узнал. Дело взял, помчался по лестнице.
– Вот!
И папку на стол, подняв облачко пыли. Феклистов поморщился, рукой махнул, открыл обложку, замер.
– Так, Болотников Игорь Францевич, тысяча девятьсот восьмого года, статья сто сорок вторая, тяжкие телесные повреждения. Получил четыре года, наказание отбывал в Ухте.
– Петрович на один год промахнулся, – заметил Игорь.
– Доживи до его лет! – отмахнулся Феклистов. – Дуй в паспортный стол, посмотри – получал ли паспорт, где прописан.
– Уже ушел.
Паспортный стол располагался в этом же здании на первом этаже. Через минуту Андрей уже положил бумажку с установочными данными перед начальником паспортного стола.
– Срочно надо?
– Еще вчера.
– Как уголовный розыск, так всегда срочно! Что он на этот раз натворил?
– Пока не знаю. Труп его нашли с двумя колотыми ранами. Получал ли паспорт, где прописан?
– Знаю. Карточку не могу найти.
Начальник паспортного стола подошел к паспортистке, переговорил.
– Ты знаешь, огорчу. После отсидки новый паспорт твой фигурант не получал. А до судимости в сороковом был прописан в Пехре-Покровском, улица Ворошилова, дом восемь.
– И на том спасибо.
Андрей записал адрес, хотя в уголовном деле значился именно такой. Возвратясь в отдел, доложил.
– Давай-ка проедем туда, недалеко.
Еще не глубокая осень, начало октября, а уже достаточно прохладно. Феклистов ехал не быстро, а ветер забирался в рукава, задувал снизу под короткую курточку.
– Прибыли!
Андрей и сам успел прочитать на въезде покосившуюся табличку с названием села. Быстро нашли улицу, дом. Оказалось, хозяева уже сменились и, где находятся прежние, не знали.
– Все, канул в воду! – сплюнул Феклистов.
– С «соседями» поговорить надо. У нас же теперь фото есть, довоенное и трупа, установочные данные.
– Поговорить можно. Только Болотников этот мог по чужому паспорту жить, да не одному. Купил у забулдыги за четвертной или своровал. И будет Иванов, он же Сидоров, он же Петров.
Но на обратном пути заехал. В отделении МГБ всего два сотрудника. По предъявлении удостоверений пропустили обоих. Разговаривал Феклистов, как старший. Гэбэшник выслушал, записал.
– Фото
