бы в скором времени – не под землю!» – сострил внутренний голос. Спелся, подлец этакий, со Свиридовым.
Не люблю я черного юмора!
– Ну что, поговорим? – произнес Юрий Михайлович, намеренно растягивая слова. Я кивнула в знак согласия. Несмотря на резкую боль в затылке, от моего внимания не ускользнуло, что мои запястья в наручниках.
– Могли бы придумать что-нибудь и пооригинальнее, – покосилась я на «браслеты».
– Действуем старыми проверенными методами, – ответил Свиридов.
«Конечно, – про себя отметила я. – Соответственно возрасту. Седина в бороду – бес в ребро».
– Что это вы, Юрий Михайлович, надумали девиц похищать? Или вам женской ласки не хватает?
– Ты чего меня, стерва, провоцируешь? – обозлился он.
И тут мое мнение об «Ауди» как о комфортабельной марке машин резко переменилось к худшему: я стала ощущать все более нарастающий дискомфорт.
– И впрямь, что ты ерепенишься? – пожал плечами амбал, сидящий от меня справа.
– Антураж не нравится!
– Михалыч, может, ее разговаривать научить? – обратился он к Свиридову.
– Откуда столько внимания к моей скромной персоне? – возмутилась я.
– Ну, ты из себя святую невинность-то не строй! – сказал Михалыч. – Зачем за мной снова слежку устроила? Что, больше поохотиться не на кого? Зверь-то не по зубам!
– Можешь и без них остаться, – добавил амбал. – А жалко, молодая еще, красивая…
У меня немного отлегло от сердца:
«Ничего… Боятся, значит, уважают, – успокоила я себя. – Однако не перепугались бы, с наручниками бы не перенапрягались. Да и вообще, похоже, что влипла я случайно, значит, и выпутаюсь быстро!»
– Здесь какая-то несостыковка, – заявила я уверенно. – В рискованные дела я давно не лезу.
– Да ну! – не поверил Свиридов. – Ты у нас теперь в пай-девочки, что ли, заделалась? Тогда объясни мне, пожалуйста, глупому, зачем в «Цирцее» околачивалась?
Я опустила глаза, чтобы не выдать вспыхнувшего в них интереса.
– Работала.
– Умница, правду говоришь, понимаешь, с кем имеешь дело, – заметил Свиридов удовлетворенно. – Так кто тебя ко мне на хвост посадил?
– Вы обо мне слишком высокого мнения, Юрий Михайлович. Меня ведь вовсе не вы занимаете. Скажу – посмеетесь только!
– А ты говори, не стесняйся!
– Я ведь компромат собираю. – Он сверкнул на меня глазами. – Да не на вас, а на Самойлову, – поспешила я его умиротворить.
– Это еще зачем?
– Ее чокнутый муж впал в паранойю и безумно боится стать рогоносцем. Ревность – это вам не шутки.
Свиридов расхохотался, у него из глаз даже слезы потекли.
– И кто же, по-твоему, ее любовник? – с трудом выговорил он сквозь смех.
– Я что, должна вам все
