казалось, переживает больше всех, но я не знала, что именно сильнее ранило его – смерть мамы или мисс Ады. Да, он с легкостью вырывался из рук, бежал играть с братом и забывал… Но потом вспоминал, и боль утраты так накрывала его, что он не мог сдерживать ее внутри. Как сейчас.
– Я здесь, Джеймс, Бекка здесь. – Я все качала его, чтобы убаюкать, и пыталась представить, каково ребенку расти без мамы и папы. Мне его чувства были отчасти знакомы: моя мама сильно больна, а папа так далеко. Я пригладила малышу волосы. Я могла справиться с собственными переживаниями, но что я могла сделать для этого мальчишки, которому казалось, что он проваливается в черную дыру, в которой исчезла мисс Ада?
– Баю-баюшки-баю, – начала я бормотать колыбельную, потом слова четко оформились в моей голове и сами стали слетать с губ. – Не ложися на краю…
Джеймс задремал. Я поняла, что, скорее всего, он полностью и не проснулся. Его вес придавил меня. Я закрыла глаза, прислонила голову к стене и присела.
Ночной воздух легко продувал мою фланелевую сорочку и холодил тело.
– Пойдем, малыш, – прошептала я. – Нам обоим нужно поспать.
Я с трудом поднялась и прошла в соседнюю комнату, где положила мою маленькую ношу на кровать. Затем я свернулась возле него клубочком, обняла маленькое тельце и помолилась, чтобы никому из нас не снились плохие сны.
Через несколько часов я опять тщательно мыла руки в тазу на кухне. Кожа вся горела, но лишь с тех пор, как я переступила порог дома Криншоу, смысл газетных статей стал мне абсолютно ясен. Держитесь подальше от толпы. Держитесь подальше от тех, кто заболел. Прикрывайте рот. Мойте руки.
Было безрассудством вести детей в город. Но больше я не буду поступать так необдуманно. Я защищу этих детей от гриппа и буду так же стараться, как и их отец, защищая мир от жестоких немцев. Ради памяти о тете Адабель я позабочусь об этих детях, доме и ферме. Когда Френк вернется домой, я с чувством исполненного долга смогу наконец уйти вперед, в новую жизнь!
Мы покончили с завтраком и домашними обязанностями. Я села, чтобы подумать о том, как мы проводим дни. Нам нужен план. Олли и Джеймс стояли около меня, Дэн перекладывал в углу поленья, Дженни сидела у меня в ногах, увлеченная тряпичной куклой.
Я провела вертикальную линию на листе бумаги, с одной стороны я написала ВНУТРИ, а с другой – СНАРУЖИ.
– Так, посмотрим. У нас есть Старый Боб. – И я написала в колонке «снаружи»: корова – доить утром и вечером. – Теперь куры. – Кормить кур и собирать яйца.
Я пожевала карандаш.
– Есть свинарник, но свиньи нет.
– Свинья потерялась в лесу, когда забивали скот, – ответила Олли.
– Папа сказал, что она там ест желуди, – сказал Джеймс, положив локти на стол и умостив подбородок на ладошках.
– Как нам вернуть свинью обратно?
Ответом мне были два пустых взгляда и недоуменно поднятые плечи. Я вздохнула и продолжила.
– Надо кормить лошадь и мулов и очищать
