винтиками бездушной системы и начали избавляться от привитого в советскую эпоху комплекса социального иждивенчества.
Пришло время Граждан – тех, кто готов сделать сам, а не довериться постороннему. Гражданственность именно в этом – в неравнодушие каждого, а значит в неравнодушии всех. Именно так реализуется сила гражданского общества».
Говоря о пользовании преимуществами демократии Барщевский, видимо, имел в виду тех, кто поучаствовал в растаскивании государственной собственности, под видом строительства демократии.
А дальше еще интереснее. Народ, оказывается, был иждивенцем, и «умные» чиновники кормили его, таково новейшее толкование политэкономии от Барщевского. Ну что, тут можно сказать: юрист!
Яркий пример того, сколько патетики, пустословия и бессмыслицы можно вложить в четыре предложения.
Взялся он за это дело, как видим, лихо. Сразу заимел должность председателя Высшего совета партии «Гражданская сила». Ну, и пошла, гулять деревня. А Барщевский, словно пулемет, стал выдавать буржуазные, истертые до основания истины, но с таким видом, будто он их только что узнал.
«Мы не левые и не правые», – заявляет данный деятель, показывая свое абсолютное непонимание общественных процессов и свое истинное лицо карьериста. Если переводить это на рельсы обыденных представлений, то Барщевский сказал, что мы не женщины и не мужчины, мы нечто неопределенно, так как в современной структуре классового противостояния нет нейтральных политиков. Барщевский, находясь в лагере буржуазии и бюрократии, пытается внушить гражданам, что он не с ними, что он с народом и за развитие, т. е. очередной раз обмануть.
Заглядываем в семь идеологических принципов партии и видим:
«Нам предстоит создать мощный и многочисленный класс богатых людей – свободных и успешных граждан новой России»; «Свобода и равенство возможностей»; «Неприкосновенность частной собственности»; «альтернативы рынку не существует» и т. д.
Может быть, Барщевский и не понимает, что все это буржуазные правые лозунги, которые позволяют держать народ в узде и осуществлять буржуазную диктатуру, а, скорее всего, хитрит, но это так.
Далее, в своем интервью «Московскому комсомольцу», Барщевский еще более запутывает читателей: «Мы нормальные. То есть не придерживаемся каких-то заранее установленных идеологем. Да, мы – либеральная партия, но при этом являемся патриотами и хотим, чтобы Россия была сильным государством», – выдает нагора разгорячившийся чиновник, вообразивший себя великим политиком.
Действительно, у таких деятелей нет стройной идеологии, нет твердых убеждений, они карьеристы, а потому для них самым важным являться не решение каких-то общественных проблем, победа того или иного класса, а сохранение своего привилегированного положения и близость к имущему классу. Приукрашивать эксплуатацию, беззаконие буржуазии и увещевать народ
