часъ пить кофе, Баульсъ шумно входвлъ въ комнату съ чашкой для мистера Питта, сквайра; продолжавшаго дѣятельно заниматься своимъ политическимъ памфлетомъ.
– Мнѣ бы хотѣлось, мой милый, поиграть съ кѣмъ-нибудь въ пикетъ, сказала миссъ Кроли однажды вечеромъ, когда этотъ заслуженный каммердинеръ явился въ гостиную съ подносомъ и свѣчами, – бѣдняжка Бржггсъ играетъ не лучше какой-нибудь совы – такъ она глупа.
Должно замѣтить, что старая дѣвственница пользовалась всякимъ удобнымъ случаемъ, чтобъ побранить свою кампаньйонку въ присутствіи прислуги.
– Послѣ пикета я всегда сплю гораздо спокойнѣе, заключила миссъ Кроли.
При этомъ леди Дженни раскраснѣлась до крайней верхушки своихъ ушей и до послѣдней оконечности своихъ миньятюрныхъ пальцевъ. Когда Баульсъ оставилъ комнату, и затворилъ за собою дверь, молодая дѣвушка сказала:
– Миссъ Кроли, я умѣю играть въ пикетъ… немножко. Папенька бывало игрывалъ со мною.
– Поцалуйте меня, мой ангелъ, сейчасъ-же поцалуйте, съ восторгомъ вскричала обрадованная старуха.
И въ этомъ живописномъ занятіи съ миссъ Кроли, мистеръ Питтъ засталъ свою невѣсту, когда воротился изъ столовой съ своимъ политическимъ памфлетомъ. Какъ она краснѣла и стыдилась весь этотъ вечеръ, бѣдная леди Дженни!
Читатель ошибется, если подумаетъ, что хитрые затѣи мистера Питта Кроли ускользнули отъ вниманія его возлюбленной родни въ пасторатѣ на «Королевиной усадьбѣ«. Гемпширъ и Суссексъ лежатъ весьма далеко одинъ отъ другаго, и однакожь въ Суссекскомъ графствѣ было у мистриссъ Бьютъ множество друзей, которые извѣщали ее обо всемъ – даже болѣе нежели обо всемъ – что происходило въ брайтонскомъ домѣ миссъ Матильды Кроли. Питтъ ѣздилъ туда чаще и чаще. По цѣлымъ мѣсяцамъ онъ не заглядывалъ въ свой фамильный замокъ, гдѣ несчастный отецъ пировалъ безпросыпу въ обществѣ безпутной семьи буфетчика Горрокса. Успѣхъ мистера Питта озлоблялъ и огорчалъ какъ нельзя больше пасторскую семью, и особенно мистриссъ Бьютъ, понявшую теверъ, въ чемъ состояла неисправимая опрометчивость ея поступковъ. Зачѣмъ она такъ часто оскорбляла компаньйонку Бриггсъ, и вела себя такъ гордо въ отношеніи къ Баульсу и Фиркинъ? Вотъ, когда насталъ чорный денёкъ, во всемъ домѣ миссъ Кроли не оказалось ми одной особы, приверженной къ мистриссъ Бьютъ. Нехорошо, очень нехорошо.
– А во всемъ виновата проклятая ключица, упорно доказывала мистриссъ Бьютъ, не будь она переломлена, я никогда бы не оставила старухи. И кчему было таскаться по полямъ, чтобъ травить этихъ негодныхъ зайцевъ?.. Я тебѣ говорю, Бьютъ.
– Можешь говорить сколько угодно, только зайцы тутъ ни на-волосъ не виноваты, моя милая, отвѣчалъ осужденный супругъ, – ты сама напугала ее, Барбара.
– А чемъ это, если смѣю спросить?
– Какъ чемъ? Дѣло извѣстное. Ты умна, конечно, спора нѣтъ, но характеръ
