подходили и спрашивали, не нужно ли ему чего-нибудь. Он улыбался и говорил: «Нет, нет, спасибо, здесь замечательно хорошо». Перед чаем они вместе пришли к нему с длинной теплой повязкой, смоченной в какой-то темной жидкости, и после долгого, внимательного осмотра опухшей ноги сделали ему перевязку. Когда они ушли, Фрэнк стал думать о том, какой жалостью наполнились глаза девушки при виде его колена, как она нахмурила брови и тихонько протянула: «О-о-о!» И снова его охватило непонятное раздражение против ушедшего приятеля: какую чушь он болтал об этой девушке! Когда она принесла чай, Эшерст спросил:
– Как вам понравился мой друг, Мигэн?
Она прикусила верхнюю губку, стараясь не улыбнуться, – очевидно, она считала это невежливым.
– Чудной джентльмен, рассмешил нас всех. Наверно, он очень умный.
– Чем же он вас так рассмешил?
– Он сказал, что я дочь бардов. А кто они такие?
– Валлийские поэты, жившие сотни лет назад.
– Но почему же я их дочь?
– Он хотел сказать, что вы похожи на девушек, которых они воспевали.
Она нахмурила брови.
– По-моему, он просто любит шутить. Разве я и в самом деле похожа на них?
– А вы поверите тому, что я скажу?
– О, конечно!
– Думаю, что он сказал правду.
Она улыбнулась.
И Эшерст подумал: «Да ты очаровательное существо!»
– Потом он сказал, что Джо – саксонский тип. Что это значит?
– Который это Джо? Тот, голубоглазый, с таким красным лицом?
– Да. Племянник тетиного мужа.
– Значит, он вам не двоюродный брат?
– Нет.
– Видите, он хотел сказать, что Джо похож на тех людей, которые пришли в Англию тысяча четыреста лет тому назад и завоевали ее.
– А-а, про это я знаю. А он, правда, похож?
– Гартон помешан на истории. Но, по правде говоря, Джо действительно немного похож на древнего сакса.
– Да, конечно.
Это «да, конечно» совершенно покорило Эшерста. Так грациозно, вежливо и мило она подтвердила то, что для нее явно было китайской грамотой.
– А потом он сказал, что оба других мальчика похожи на цыганят. Не надо было так говорить. Моя тетушка смеялась, но ей, конечно, было неприятно, а братья даже рассердились. Дядя был фермер – фермеры вовсе не цыгане. Нехорошо обижать людей.
Эшерсту страшно хотелось схватить и пожать ее руку, но он только сказал:
– Конечно, нехорошо, Мигэн. Кстати, я слыхал, как вы вчера вечером укладывали малышей спать.
Она слегка покраснела.
– Пожалуйста, пейте чай, он стал совсем холодный. Принести
