антихристом, четырех всадников – голода, чумы, неправедного суда и войны – предвестников Страшного суда. Начиная с XIII века подобные зрелища появились и в городах. Так, в Аррасе театральные «игрища» следовали непрерывной чредой, чем-то напоминая проводимый в наше время театральный фестиваль в средневековом Авиньоне. В XV веке на папертях соборов представляли мистерии, в которых зримо воплощалась священная история. Русский исследователь Михаил Бахтин писал, слегка преувеличивая, что культура смеха возрождалась на средневековых городских площадях, где люди обменивались шутками и разыгрывали импровизированные фарсы.
Средневековье нашего детства не было ни черным, ни золотым. Оно складывалось вокруг страдавшего и восславленного тела Христа и создавало новых героев – святых, первыми из которых становились мученики, те, кто подвергся физическим страданиям. В то же время в XIII веке, когда возникла инквизиция, была узаконена практика пытки, применявшаяся ко всем, кого подозревали в ереси, а не только к рабам, как во времена Античности.
Почему важна тема тела в Средние века? Потому что динамика развития европейской культуры определялась, среди прочего, противоречием, в центре которого находилось тело. Разумеется, центральное положение тела не являлось для нее чем-то новым. Достаточно, к примеру, вспомнить культ тела в античной Греции, где его развитие и любование им существенно превосходили физическую культуру как европейских рыцарей, которую они демонстрировали во время войн или турниров, так и крестьян в их сельских играх. Но парадоксальным образом именно в Средние века, когда наблюдался упадок телесных практик, когда места, связанные с культом тела античных времен, исчезали или забывались, тело переместилось в самый центр жизни общества.
По мнению выдающегося специалиста по истории жеста в Средние века Жана-Клода Шмитта, нужно признать, что «целый ряд идеологических и институциональных особенностей средневековой Европы начиная с V века определялся вопросом о теле»[20]. С одной стороны, идеология христианства, превратившегося в государственную религию, навязывала подавление тела. С другой стороны, согласно ей, Бог воплотился в тело Христа и человеческое тело обернулось «храмом Святого Духа». Духовенство порицало телесные практики, но оно же их и восхваляло. Средневековому человеку в повседневной жизни приходилось обуздывать себя постом. И в то же время устраивались карнавалы, являвшие собой невероятный разгул, выходивший за рамки правил. Сексуальность, труд, сон, одежда, война, жест, смех – в Средние века все возбуждало споры вокруг тела. Некоторые из них актуальны и в наши дни.
Вот почему – вероятно, не случайно – единственным из основателей и вообще представителей исторической школы «Анналов», интересовавшимся вопросом тела, был историк-медиевист. Не случайно и то, что он оказался одним из интеллектуалов, наиболее чувствительных к биению пульса современности.
Jean-Claude Schmitt,
