случай подтверждает, что Ястреб уже в Париже.
– Не обязательно, – возразил Дронго, – ему не обязательно приезжать сюда самому. Бомбу мог прислать и кто-то из его помощников. Шварцман не так прост. Он любит появляться в самый решающий момент.
– Он работал с кем-то в паре? – удивился Якобсон. – Я считал, что он волк-одиночка, как и вы, простите меня.
– Не всегда. Судя по охране Осинского и большой заинтересованности такого серьезного учреждения, как ваш Фонд, за убийство нашего композитора ему должны были хорошо заплатить. А при таких вариантах можно поделиться частью денег и со своими помощниками. Хотя еще лучше ни с кем не делиться. Правда, при этом у меня возникает целый ряд вопросов.
Якобсон искоса посмотрел на Дронго. Улыбнулся, подмигнул ему и сказал:
– Начинайте. Я, собственно, поэтому и приехал. Чтобы ответить на все ваши вопросы.
– Первый вопрос. Почему ваш Фонд так заинтересован в Джордже Осинском? Надеюсь, вы не скажете, что вас привлекает его гениальность. В таком случае почему вас не привлекает гениальность других, не менее талантливых композиторов и исполнителей?
– Вы не правы, – возразил Якобсон, – очень даже привлекает. Мы оказываем поддержку очень многим композиторам, художникам, писателям. Мы считаем, что поддержка талантливых людей, способных быть творчески независимыми при любых режимах, это и есть зримое воплощение демократии. Разве не так?
– Допустим. Тогда почему Ястреб не охотится за другими талантливыми людьми, а выбрал именно Осинского? Вы не считаете, что должна быть какая-то причина?
– Должна, – согласился Якобсон, – но я ее не знаю.
– Я должен вам верить? – спросил Дронго, не замедляя шага. – Вам не кажется, что знание причины убийства может серьезно облегчить мою работу?
– Может быть, но я действительно не знаю, – ответил Якобсон и, показав на двери ресторана, пригласил Дронго: – Давайте зайдем.
Они зашли в ресторан. На полу были выбиты имена тех, кто когда-то посещал это знаменитое заведение. Якобсон снял пальто, аккуратно повесил на вешалку, положил свою шляпу-котелок. Дронго снял свое пальто. Головных уборов он обычно избегал. Лишь после того, как они сели за столик и элегантный официант, приняв заказ, быстро удалился, Якобсон оглянулся по сторонам и, приблизив лицо к Дронго, сказал:
– Я бы тоже очень хотел знать, почему Ястреб должен убрать именно Осинского. Собственно, это и составляет ваше задание. Осинского будут охранять и без вас. Но почему Шварцману поручили это убийство и кто поручил? Вот что меня интересует. И вот почему мы даже не стали настаивать, чтобы вы переехали из своего отеля в наш.
– Вы не ответили на мои вопросы, – напомнил Дронго, – надеюсь, что вы действительно не знаете на них ответов.
– Мы с вами союзники, – напомнил Якобсон, потерев переносицу двумя пальцами правой руки, – поэтому я постарался бы рассказать вам все, что я знаю.
– Вы не знаете,
