не убийство. Не нужно так патетически. Это всего лишь приведение в исполнение приговора, вынесенного судом. Справедливого и объективного приговора, основанного на наших правовых нормах. Самое важное, что все остальные будут знать, что мы ничего не забываем. Даже спустя четверть века, даже если уже не существует страны, которую он предал, и спецслужбы, в которой он служил. Даже если не существует и другой страны, с которой он сотрудничал, и другой спецслужбы, которая была обявлена «вне закона». В данном случае я говорю о «Штази».
– «Восточный ветер», – негромко повторил Караев, – не боитесь, что он вызовет бурю?
– Не боимся. Четвертая мировая уже началась. И пока не мы в ней основные игроки. Победители нашли себе нового врага. И похоже, эта война будет длиться с не меньшим размахом и ожесточением. Две цивилизации друг против друга. Западная против азиатской. Евроатлантическая против мусульманской. И хотя перевес сил кажется очевидным, еще никто не знает, чем закончится это противостояние. А наша задача – заявить о себе как о самостоятельном «игроке» в этом раскладе. И начать возвращать свои позиции в мире. Не забывайте, что кроме нас есть и еще один крупный «игрок», который пока выжидает. А когда он вступит в войну, борьба может стать просто непредсказуемой. Я говорю о Китае. Мы обречены на сто лет войны, полковник. И «одиночество» нам в данном случае не грозит. К сожалению, никто в мире не сможет изменить этого непреложного факта. Такова наша геополитическая реальность. Когда вы можете вылететь в Италию?
– А когда нужно? – несколько меланхолично спросил Караев.
– Достойный ответ, – кивнул Большаков, – я думаю, на следующей неделе. А пока мы обговорим некоторые детали…
МОСКВА. РОССИЯ. 18 ИЮНЯ 2006 ГОДА
В воскресенье, когда на улицах города бывает гораздо меньше машин, чем обычно, один из дежурных автомобилей Государственной комиссии подъехал к незнакомому дому и остановился. Вышедший из него Большаков оглянулся по сторонам и, пройдя за дом, вышел в соседний дворик. По своему статусу и положению, он не имел права ходить по городу без охраны, но ему следовало только пересечь двор, чтобы оказаться у знакомого подъезда, набрать код входной двери и, поднявшись по лестнице, оказаться в квартире, которую они использовали для своих встреч.
Большаков не стал звонить в дверь. Он достал ключи и, стараясь не шуметь, открыл замок. Затем вошел в квартиру, мягко захлопнув за собой дверь. Он увидел горящий свет и понял, что его уже ждут. Свет горел в комнате, не имевшей окон и находившейся в центре квартиры, оборудованной особой защитой от возможного прослушивания. Большаков прошел в комнату и поздоровался с человеком, который сидел за столом и читал газету. У незнакомца были свои ключи от квартиры. На вид ему было лет сорок. Острые черты лица, внимательный взгляд. Этот человек был достаточно хорошо известен в стране и в мире, его считали одним из самых влиятельных людей в структурах государственной власти. Между собой все остальные называли его Мистер С.
– Добрый вечер, Иван Сергеевич, – кивнул
