купе. Юрик не отходил от Томы, и Лиля, заметив это, часто хмурилась и с досадой кривила красиво очерченные розовые губки. Она ревнует! – с замиранием сердца думала Тамара. Она, эта вконец загордившаяся красотка, ревнует ко мне!
Эта мысль грела ей сердце. Только сейчас она поняла, как устала вечно быть в тени лучшей подруги, как обидно ей было все эти годы. Но ничего, весной она выйдет замуж за Юрика – выйдет замуж первой на всем курсе! А Лиля пусть дальше бегает за своим Эдиком, посмотрим, женится ли на ней избалованный девичьим вниманием длинноволосый красавчик. Она так хотела взять реванш над подругой, отыграться за все свои невидимые миру обиды, что даже не задумывалась ни над чувствами Чудинова, ни над своими собственными чувствами. Да, раньше ей нравился Димка Щеглов, нравится он и теперь, но это уже неважно. Димка сохнет по Лилии, но возможно, после ее замужества он поймет, что проворонил свою настоящую любовь!
В таком нервно-возбужденном состоянии она и приехала в городок, который круто разделил ее жизнь да две неравных части – до и после. Но она еще этого не знала.
В таком приподнятом настроении маленькая гостиничка на окраине города, где студенты должны были провести ночь до начала похода, показалась ей настоящим дворцом Снежной королевы.
Гостиничка располагалась в двухэтажном кирпичном домике с давно облупившейся побелкой, и стояла на отшибе, вдали от жилого массива. Много лет на этом месте располагалась турбаза, но поток туристов, желающих попасть на гору девяти Мертвецов, все скудел, и за пару лет до приезда студентов небольшой сарайчик для снаряжения позади домика был наглухо заколочен, а здание турбазы переоборудовали в гостиницу. Вокруг не было видно никаких строений, лишь нетронутое снежное поле поблескивало при свете фонарей, и мягким ватным одеялом уходило в мрачную тайгу. С другой стороны на горизонте виднелись панельные многоэтажки, а за ними в небо уходила мрачная горная вершина, покрытая бледно-серыми снежными шапками.
Этот пейзаж Тамара запомнила надолго. Она помнила свой первый захватывающий дух восторг при виде темнеющей вдалеке горы, и целины нетронутого снега, поблескивающего, словно россыпь алмазов, под слабым светом старого уличного фонаря. В детстве у нее была книга сказок, где именно в таком домике жили гномы. Кажется, потом они переселились в большой дворец, но еще тогда Тома подумала, что дворцовая роскошь ей не нужна и вряд ли когда-то понравится, ей по душе все маленькое и уютное.
В маленьком грязном холле их с ворчанием встретил старый портье, судя по роскосым глазам, из местных ханси. Он сразу сообщил, что в номерах холодно, не сильно теплее, чем на улице, поэтому спать лучше не в кроватях, а в спальных палатках. Или, на худой конец, в полушубках и валенках. Но Тамаре было тепло. Впрочем, и остальные студенты, разгоряченные и радостные, только усмехнулись в ответ на слова старика. Подумаешь, гостиница на задворках, подумаешь, промороженные номера! Зато дешево, а им лишь одну ночь
