совался. Продолжил, обращаясь к девушке:
– Забирай свои причиндалы и в отдел. Сегодня план на тебе сделаю по нарушению регистрации и азартным играм. Вызовем ОБЭП, дед напишет заявление и тю-тю свобода. За мошенничество поедешь в колонию на пять лет.
Девушка стала тревожно оглядываться по сторонам и, увидев то, что искала, махнула рукой.
Через несколько секунд рядом возник парень лет тридцати с таким же загорелым лицом. Внимательно посмотрел на милиционеров и обратился к Али:
– Можно Вас на минуточку?
– Ну, вот и старший нарисовался, – произнес довольный старшина, отходя в сторону.
Парень стал что-то объяснять Али, размахивая руками, показывая в сторону отдела, затем на девушку и снова на отдел.
Али был невозмутим. Он изредка кивал головой, говоря коротко, но уверенно, словно отдавал распоряжения. Через некоторое время он обратился к седовласому мужчине:
– Отец, сколько ты денег проиграл?
Тот стоял, погрузившись в свои мысли, и, когда услышал обращение, от неожиданности сделал несколько шагов к говорящим:
– Все тридцать рубликов товарищ милиционер!
– Ну, иди, иди – там постой! – остановил его Али и отошел с загорелым незнакомцем подальше.
Через минуту, закончив разговор, Али вернулся один. Взяв мужчину под локоть, отвел в сторону. Павел тоже подошел к ним.
– На тебе твои деньги, дед, – произнес Али назидательным тоном, – но, если еще хоть раз будешь играть, лучше милицию не зови. Я всех предупрежу и еще бабке твоей расскажу.
С этими словами он передал старику небольшую пачку денег, которые тот сразу стал пересчитывать.
– Господи, неужели вернулись? Неужели все? – досчитать до конца он не успел. Слезы хлынули у него из глаз и он, переложив деньги в одну руку, полез другой в боковой карман куртки. Но платка там не оказалось, и он стал снова перекладывать деньги дрожащими руками. Несколько купюр выпали. Али поднял их и, забрав остальные, сложил пополам, засунув деду за пазуху в потайной карман. Похлопал его по плечу:
– Не суетись, дед, дома посчитаешь! Милиция у нас не обманывает. Но чтоб больше не играл!
Мужчина, утирая кулаком глаза, направился к остановке трамвая.
Али достал из кармана три рубля и передал их Павлу.
– За что? – спросил тот, недоумевая.
– Штраф на них выписал. Надо работать так, чтобы никто не жаловался. Если жалуются, значит, плохо свое дело делают и нам работы прибавляют. Раз мы сегодня вдвоем – это твоя половина. Уразумел?
Павел не возражал. Деньги ему были нужны. В общежитии мебель совсем поизносилась. Выданные тумбочки без задних ножек стояли прислоненными к стенке, чтобы не упасть. Одеяло такое тонкое, что сквозь него даже комары кусались.
Положив деньги в карман, он понял, что не так уж все плохо на свете и от каждой работы есть свой толк. Подумал, что служба эта тоже может приносить доход, сопоставимый с заводской
