ноября, обычная дата, отметившая день, который предстояло пережить по-иному. Сердца людей бились в унисон, создавая всеобщий резонанс веры, образовывавшей иллюзию светлого будущего. Каждый из надеющихся ждал той встречи политиков, вершивших судьбы целых народов, лишь чтобы узнать желанный результат. Мы всегда чувствуем силу, когда объединяемся вокруг одной идеи, или человека, несущего в себе эту неприкрашенную популизмом идею. Нам кажется, что когда много людей собирается вместе, они непобедимы, и их коллективные мечты всегда превратятся в реальность. Видимо, в этом есть какой-то скрытый смысл, но все же, в активном обществе человек теряет свою личность, превращаясь в одну из миллионов серых нитей.
Пережевывая свой завтрак, он продолжал думать об этих неподвластных ему вещах, понемногу приходя в себя после сна и наполняясь энергией. Перед его глазами проносились образы государственной символики, смешанной со звездами Евросоюза, отображаясь золотистой россыпью на синем фоне. Но, не смотря на все его надежды, внутренний голос подсказывал ему, что президент не подпишет долгожданную ассоциацию. Заявления правительства накануне саммита и сама суть власти доказывала, что европейские стандарты жизни им далеко не нужны. Для тех, кто крепко держится за государственный портфель, судьба народа и европейские ценности не представляют никакого веса. Главное, что играло определяющую роль в выборе правящих элит – возможность воровать в неограниченных масштабах. Социальный обскурантизм затмевал разумы всех высших чиновников страны, включая самого президента, не оставляя в нем места для рационального мышления и простого понимания, что народ был на грани срыва в затяжное пике революции.
«Да ладно, не мое это дело и не мне решать государственные проблемы, тем более что права выбора я лишен. Лучше разобраться, что мне предстоит сделать за сегодня» – пронеслось в его задумчивой голове. Мысли вновь завертелись клубом вокруг его краткосрочных планов, которые всегда заключались лишь в двух вещах: дописать главу в книги и затем пойти на тренировку. Две простых вещи, что он безумно любил и которые навевали ему необъятное удовольствия от природного человеческого яства – созидания.
Мечты о выходе книги в тираж рисовали перед его взглядом трепещущую надежду о реализации желанной судьбы – стать писателем. Ведь что еще могло быть лучше, нежели возможность влиять на жизни других людей силой слова? Некоторым наиболее известным политикам недостаточно даже самых решительных действий, чтобы как-то повлиять на общество, тогда как писателю хватит лишь одной фразы, чтобы зародить зерно идеи, которая будет тлеть в душах огнем возрождения. Государственные чиновники творили историю, но писатели создавали целые эпохи.
Закончив завтракать, он вышел из-за стола, убрал тарелку в раковину и сразу же сел за компьютер, принявшись за дело. В его планах было закончить восьмую главу, что ознаменовало бы еще одну пройденную
