В 1965 году Адамович размышляет на тему «Что может сделать литература?»: «В состоянии ли она что-либо изменить в современной жизни? Какова ее роль? Каково ее влияние? Наконец, каков долг писателя перед лицом всех тех раздоров, неурядиц и бедствий, свидетелями которых людям нашего века пришлось быть?.. В советской печати ведь не то что преобладает, нет, в ней господствует, в ней царит убеждение, что у литературы есть одна только цель – построение коммунизма и что в достижении этой цели никакие колебания недопустимы. Однако на Западе писатели, даже коммунизму сочувствующие, далеко не так единодушны. Вероятно, потому, что в большинстве своем отказываются принимать или еще не привыкли принимать партийные указания за какие-то Синайские заповеди, требующие исключительно одного: беспрекословного исполнения»[221].
Среди видных писателей – эмигрантов первой волны, сотрудников РС был Роман Гуль[222], почти тридцать лет возглавлявший «Новый Журнал» (Нью-Йорк). Марина Адамович, главный редактор «Нового Журнала», рассказывает: «Нужно понимать, что в XX веке в 17-м году произошла трагедия, катастрофа. Это некая реальность. Этот самолет упал, он разбился, выжило полтора человека. Надо понимать степень трагедии, степень растерянности и степень мужества этих людей, которые сумели путь прочертить вне России… Выжить. Сохранить свою культуру… Как бороться с большевизмом? Время уходит. Приходит новое поколение. Непонятно, как освобождать свою Родину…»[223]. В эфире РС Гуль создает свой образ Советской России, оппонируя тем своим коллегам из эмиграции, которые пытались объяснить, оправдать суть советской реальности, рассуждает о «неподцензурной литературе», объясняет различия между «русским и советским» – и это была для него скорее не политическая, а культурологическая задача. В 1953–1960-е годы Роман Гуль руководил нью-йоркским отделением РС. (Сохранилось всего несколько записей с голосом Гуля.)
Основываясь на описаниях архивных передач РС, можно сделать вывод, что Владимир Вейдле, искусствовед, поэт, тоже обращался к истории, судьбам России, рассматривая выбранные им темы под социокультурным углом. В одном и том же выступлении он мог одновременно рассуждать о состоянии прав и свобод граждан в Союзе и советской культуре, литературном наследии России и духовной жизни русского зарубежья. Вейдле ведет постоянную рубрику «Беседы о словах», выбирая слова, значимые для русской культуры. В 1968 году он берет слова, весьма актуальные для этого года, для противостояния человека и государства, – «интеллигенция»[224] и «народ»[225]. Ранее он рассуждал об «интеллигенции» в 1959 году в программе «Беседы Владимира Вейдле. Мысли о сегодняшней России»[226]. В 1968 году Вейдле в программе «Парижские беседы» поднимает тему свободы слова[227]. В 1969 году темой программы «Беседы о словах» становится обсуждение и символическое разделение слов «мы» и «наше»[228]. В 1975 году Вейдле читает у микрофона свою рецензию на
Цит. по:
Роман Гуль (1896–1986) – автор книг «Солженицын» (Нью-Йорк: Мост, 1976), «Я унес Россию…» (в 3 т. Нью-Йорк: Мост, 1981–1989), «Красные маршалы» (Париж, 1933), «Азеф» (Берлин, 1929) и др.
Из интервью автора с Мариной Адамович (2014 г.).
Аудиоархив РС в Праге. 1968. Диск: RA-87/5. № 68/01/11-12.
Там же. 1968. Диск: RA-108/4. № 68/04/05-06.
Там же. 1959. Диск: RA-59/2. № 59/01/10-11b.
Там же. 1968. Диск: RA-87/3. № 68/01/07-07а.
Там же. 1967. Диск: RA-69/4. № 67/08/03-04.
