посторонился, пропуская Рослого вперед, и оба вышли на двор.
Ленни с тревогой смотрел на Джорджа. Джордж смешал карты в кучу.
– Да, – сказал Джордж. – Я слышал, Ленни. Я его попрошу.
– Белого с коричневыми пятнами! – воскликнул Ленни.
– Пошли обедать. Не знаю, право слово, есть ли у него белый с коричневыми пятнами.
Ленни неподвижно сидел на своей койке.
– Попроси его сейчас, Джордж, а то он и этих тоже утопит.
– Само собой. А теперь пойдем, вставай же, наконец.
Ленни спрыгнул с койки, и оба пошли к двери. Когда они подошли к порогу, в барак ворвался Кудряш.
– Вы не видали здесь женщину? – спросил он вызывающе.
– Заходила с полчаса назад, – ответил Джордж.
– Какого дьявола ей здесь было надо?
Джордж стоял, спокойно глядя на разъяренного мужчину. Он ответил дерзко:
– Сказала, что вас ищет.
Кудряш словно вдруг увидел Джорджа впервые. Он сверкнул глазами, смерил его взглядом, прикинул расстояние, оглядел его ладную фигуру.
– Ну и куда же она пошла? – спросил он наконец.
– Почем мне знать, – сказал Джордж. – Я ей вслед не глядел.
Кудряш сердито взглянул на него, повернулся и быстро пошел к двери.
– Знаешь, Ленни, – сказал Джордж. – Боюсь, что мне придется самому свести счеты с этим гадом. Не нравится мне его наглость. Боже правый! Ну ладно, пойдем. А то ведь нам эдак ничего и не достанется.
Они вышли на двор. Узкая полоска земли под окном была озарена солнцем. Издали доносился звон мисок.
Вскоре старая собака, прихрамывая, вошла в отворенную дверь. Она поглядела вокруг своими добрыми подслеповатыми глазами. Потом понюхала воздух, легла и положила голову на лапы.
Кудряш вернулся и теперь стоял, заглядывая в дверь. Собака вздрогнула, но как только Кудряш ушел, она снова уронила на лапы свою поседелую голову.
III
Хотя за окнами барака еще даже не начинало смеркаться, внутри было темно. Через открытую дверь слышались топот ног, одобрительные или насмешливые возгласы и звяканье – там играли в подкову.
Рослый и Джордж вдвоем вошли в темный барак. Рослый протянул руку над столом, где валялись карты, и зажег электрическую лампочку под жестяным абажуром. Стол залил яркий свет, отвесно отбрасываемый вниз конусом абажура, а по углам барака по-прежнему густела тьма. Рослый уселся на ящик. Джордж сел напротив него.
– Это не важно, – сказал Рослый. – Все равно мне пришлось бы почти всех утопить. Не за что и благодарить.
– Может, для тебя это и не важно, – сказал Джордж, – а для него это очень много значит. Ей-ей, не знаю, как и загнать его сюда на ночь. Он захочет спать со щенками в конюшне. Так и норовит залезть прямо к ним в ящик.
– Не важно, – повторил Рослый. – Ты про него верно сказал. Может, он и не больно много соображает, но работников таких
