пожениться, объединяются против всего окружающего безжалостного мира, стоя спиной друг к другу, готовые вместе отразить любую атаку извне. В том-то и дело, что извне, о том, что опасность у тебя за спиной, даже и не подозреваешь… И как теперь жить с этим кинжалом в спине, Кира не знала, поначалу боль была настолько острой, казалось, что она физически ощущает ее, не хватало воздуха, почва в прямом и переносном смысле оказалась выбитой из-под ног, потерялся смысл всей ее жизни, попраны и осквернены мечты и идеалы… словом, ее мир рушился прямо на глазах, а она стояла и смотрела, не в силах что-то изменить. Точнее она готова была изменить все в своем окружении, развестись, не видеть больше рядом с собой того, кто принес ей столько страданий. «Пусть останусь одна, с двумя детьми, без средств к существованию, только бы не терпеть больше этой боли и унижения», – говорила ее Гордость.
«Ты сошла с ума, не думаешь о себе, подумай хотя бы о детях – они привыкли к достатку, хорошим игрушкам, одежде, еде, папе в конце концов, а что можешь дать им ты одна, просидевшая к тому же почти 10 лет дома?» – вторил Рассудок. Но его совсем не хотелось слушать, хотелось сделать ответный ход, сильный, который тоже причинил бы ему боль. Потом она, может, и пожалеет об этом, но сейчас что-то надо было решать, иначе психика просто могла не выдержать такого наплыва страстей и противоречий. Надо было прийти к согласию с самой собой, а это, как известно, самое трудное в жизни.
– Господи, я прощу его! Господи, я прощу его! – шептала Кира, в страхе озираясь по сторонам. – Я не хочу туда снова!!! – Ужас по-прежнему сковывал движения, будто она еще пребывала в кошмарном сне. Включив ночник, Кира закуталась по горло в одеяло и подтянула колени к подбородку, ее бил озноб. Выступил липкий противный пот… было страшно даже встать с кровати.
– Кажется, я схожу с ума, – сказала вслух Кира. Сказала, чтобы просто услышать свой голос. Настолько все казалось нереальным. Оказывается, так легко впасть в это пограничное состояние между безумством и рассудком! Нужно было скорее включить везде свет, осветить все темные уголки квартиры, иначе этот демон из сна утащит ее в тот темный страшный лабиринт, откуда уже не будет выхода. Кира вскочила с постели, на ходу зажигая все люстры и светильники в доме… «Но почему так темно, – думала она, – я же помню: пришла домой на рассвете – не могла же я проспать сутки! – Кира подбежала к мобильному телефону, – … так и есть, уже 29 мая 2 часа 13 минут! Мистика какая-то! Я не могла проспать 24 часа… Господи, да что же это творится со мной! Если я сейчас не поговорю с кем-нибудь, я точно сойду с ума. Но с кем? Кому я могу позвонить ночью, не разбудив и не напугав при этом? Да и что скажу? Страшный сон приснился? Бред!» В этот момент Кире на глаза попалась визитка, лежащая на тумбочке в прихожей – «ДОБРОТИН АНДРЕЙ». Андрей… как же я про него забыла! Он казался теперь ей самым близким в этой ситуации человеком, может, потому, что оказался невольным свидетелем ее трагедии, может, потому,
