рты носит.
Я машинально выводила привычный рассказ, даже не очень следя за реакцией сидевшей напротив пожилой дамы. А чего на нее смотреть? За месяц работы на таких дамочек я уже насмотрелась. Глаза вытаращены, рот полуоткрыт, на лице – смесь страха и торжества: вот, недаром в салон прибежала, подозревала ведь, что порча на ней лежит, и не ошиблась!
Когда я только начинала работу, мне неловко было даже заикаться про порчу. Я старательно раскидывала карты, честно трактовала их значение, уверяла посетительниц, что все их неудачи – временные, а впереди – дальняя дорога в теплые страны и заморские принцы. Дамы уходили с явным недоверием на лице, а некоторые так прямо выказывали свое недовольство. А по вечерам хозяйка салона вдалбливала в мою наивную голову Кодекс чести настоящей гадалки. Его суть: с какой бы проблемой, самой пустяковой, человек не зашел в наш салон, выйти он должен в твердой уверенности, что жить ему осталось от силы неделю. Если, конечно, наши маги не снимут наведенное врагами проклятье.
Мне не очень нравились правила игры. Но что поделаешь… Когда два года назад я закончила филфак, оказалось, что русские филологи в городе не очень-то нужны. Мой диплом годился только для работы в школах, но недостатка в учителях русского и литературы нигде не наблюдалось.
Я встала на учет на биржу труда, методично обходила библиотеки, редакции, школы. Единственным место, куда меня хотели принять, была школа на самой окраине города. Я уже принесла трудовую книжку, но перед тем, как отдать ее директору, заглянула в учительскую и полчасика поговорила с педагогами. Доброжелательные тетки надавали мне кучу ценных советов. Никогда не ставить ученикам двойки – если детки за себя не отомстят, на кусочки не порежут, то их папочки-уголовники или мамы-алкоголички постараются. Наркотики не отнимать, алкоголь тоже. В классе никого не удерживать – захотят погулять – пусть угуливают на все четыре стороны, мне же легче будет. В учительской ценные вещи не оставлять, в гардеробе – тем более.
Я так и не дошла до директора. Приехала в центр города, и грустно пошла по улицам. Почему-то мысль о вооруженных до зубов детках, пьющих на уроке горькую под трогательное чтение письма Татьяны, не вдохновляла. Нет, не выйдет из меня Макаренко. Внезапно мое внимание привлекла яркая вывеска: Салон белой магии «Зазеркалье». Я остановилась рядом с вывеской. Перед мысленным взором предстала моя бедная мамочка, которой я сообщаю, что отказалась от долгожданной работы. И опять она на свою небольшую пенсию будет платить за квартиру, и кормить нас обеих. И опять будет экономить на мыле и зубной пасте… А так хочется, наконец, вместо творожной запеканки съесть настоящую свиную отбивную!
Повинуясь какому-то приступу авантюризма, я спустилась по ступенькам в маленький подвальчик. И сказала дружелюбно встретившей меня хозяйке Алисе, что согласна на любую работу. Умею ли гадать? Нет проблем! Предсказывать будущее – ну конечно! Конечно, опыта нет, но всем подругам и родне гадаю – и все в точности сходится!
На самом деле гадать на картах Таро и Ленорман я выучилась совсем недавно, когда в продаже появились книги по этим гаданиям. Простые карты, правда, меня научила раскладывать бабушка, еще в розовом детстве, и в старших классах школы я гордо предсказывала будущее всем подружкам, предрекая им скорую встречу с роковым брюнетом. Естественно, иногда пресловутый брюнет подружке встречался, и мы все вместе радовались – угадали же! А если время шло, а от брюнета не было ни слуху, ни духу, то гадание быстро забывалось. И даже в страшном сне не представляла, что когда-нибудь детская забава станет моей основной работой. Единственной, которую я смогу найти.
Думаю, пожилая владелица салона все про меня поняла. Не то ее тронул мой энтузиазм, не то наглость приглянулась… В общем, на работу меня взяли. Правда, велели краситься посильнее, чтобы выглядеть постарше. А главное – не стеснять живое воображение, и убивать в зародыше сострадание к несчастным, заглянувшим в наш салон.
– Вот зачем ты трудишься, полчаса карты раскладываешь? – вопрошала Алиса, хозяйка нашего «Зазеркалья». – Вытянула пару карт, выронила из рук остальные, и хватайся за голову: ох, страшно мне, какая порча на вас наведена. Такую сильную впервые вижу! За один раз и не снять будет, как минимум трижды придете.
Я слабо возражала. Дескать, а если человек такое услышит, и тут же, на месте, инфаркт получит? Да и язык у меня как-то не поворачивается людей пугать…
– Да пойми, дурочка, к нам ведь за такими словами и приходят! Люди хотят, чтобы их напугали, за это деньги платят. Те, у кого все с головой в порядке, к нам не заглядывают. А если душевное здоровье у тетки неважное, да еще неудачи косяком пошли? Ну не себя же, родимую, во всех бедах винить? Вот и начинает она видеть всюду происки врагов. И к нам приходит за подтверждением своей правоты. Ты ей про порчу не скажешь – в другой салон пойдет, там ее напугают по полной программе, вытрясут все до копейки, и она довольна. Вот какая прозорливая оказалась. Еще и подругам этот салон порекомендует.
Очнувшись от
