пока вдруг не поняла, что за этими словами не осталось ничего, кроме плачущего сердца…
* * *
Ульяна Матвеевна ворвалась в реанимационную и привычно запричитала. Доктор стоял рядом с приборами, разглядывая тонкую неподвижную линию на одном из экранов.
– Ничего уже нельзя сделать! – сказал он. – Это и так было ясно, еще там, в палате, но моим долгом было убедиться…
– Бедняжка, бедняжка! – забормотала нянечка и потянулась в карман халата за платком.
– Нечего плакать, – строго сказал Разик Умович. – Не первый год работаете, пора бы привыкнуть…
– Пора бы, – кивнула Ульяна Матвеевна. – Только не привыкается. Каждый раз плачу и потом целую ночь заснуть не могу!
– Я уже документы оформил, – сказал Разик Умович. – Давайте покончим с этим и займемся другими больными. Ваша подпись тоже нужна…
Доктор протянул нянечке бумагу. Внизу, после небольшого абзаца, описывающего печальный факт, было написано: «Смерть больного подтверждаю».
Нянечка взяла протянутую ручку, повздыхала и подписалась: «Манасеева У. М.», а чуть ниже доктор поставил свой размашистый причудливый автограф: «Буддхеев Раз. Ум.»
Бумагу подшили к личной карточке маленького мальчика и положили в архив, который был здесь же, в реаниматологическом отделении, за стеклянными дверцами огромного шкафа.
А сам маленький мальчик в это время гулял среди цветов и деревьев прекрасного мира. Теперь он мог услышать пение птиц и вдохнуть аромат роз, а не догадываться о том, что птицы поют, когда открывается их ротик, а розы пахнут, когда вокруг них вьются шмели. И еще на теле маленького мальчика совсем не осталось гипса, а значит, не было необходимости возвращаться в больницу. Пора было выйти за ее ворота и отправиться домой. Маленькому мальчику не нужна была больше забота Ульяны Матвеевны и лечение Разика Умовича. Маленький мальчик был свободен…
Он направился к воротам, но вдруг вспомнил о девочке, с которой лежал в одной палате.
– Бедняжка, кто теперь расскажет ей о прекрасном мире?! – расстроился маленький мальчик. – А сама она пока не может его увидеть… К тому же в палате могут поклеить обои с нарисованным цветами, и рабочие обязательно забудут оставить место для окна, потому что долбить бетон очень сложно. А девочка, глядя на причудливые узоры бумажных обоев будет думать, что видит тот самый прекрасный мир…
Мальчик на мгновение остановился, а потом зашагал обратно.
Разик Умович искал место в архиве для карточки маленького мальчика, когда тот встал со стола и подошел к доктору…
Ульяна Матвеевна только и успела, что перекреститься, после чего замерла, как статуя.
– Что это значит?! – опешил Разик Умович, глядя то на маленького мальчика, то на стол, заваленный бинтами и раскрошенным гипсом. – А как же твоя сломанная нога? Да и вообще, ты же умер! Нет, я не понял!
