но… Родные люди не завидуют друг другу, а я начала тебе завидовать, ещё до того, как мы сошлись. И временами эта зависть просто съедала меня изнутри, ведь я не могла достичь такого же успеха, какого достиг ты. А со временем ты становился только лучше, и я сознавала, что мой удел быть твоей тенью. И возможно, я скоро тебе надоем. Тебе нужно, чтобы рядом с тобой была такая же яркая индивидуальность, как ты, хотя ты много раз говорил, что именно во мне сошлись все твои желания и мечты о счастье. Но как видишь, счастья я тебе не принесла.
На днях должен прийти ответ из Хьюстона, куда я послала результаты наших анализов. Лучшие врачи центра Андерсона дадут заключение и, возможно, и переживать уже не о чем. Когда то твоя К.»
Когда мой припадок прошёл, я снова перечитал письмо и решил, что Керол написала всё это специально, хотела разозлить и обидеть меня. Наверное, она так старалась, чтобы я не очень переживал, из-за нашего разрыва и, поскорей, забыл её. Может она и была права, про наши с ней отношения, и останься Керол жить, я, наверное, поверил бы в то, что она писала о своих чувствах. Но она умерла, как умерла наша дочка, которую я уж точно никогда не забуду, и буду всю жизнь представлять, какой бы она была, глядя на детей её возраста.
Но, меня что-то настораживало в письме Керол, и я никак не мог уловить, что именно. Я снова его перечитал. Вот оно! Хьюстон, какой-то центр Андерсона. В списке гинекологических и генетических центров, где проходила обследования Керол, такого не было. Я быстро набрал в поиске данные того, что хотел найти, ответ ошеломил меня. Хьюстонский центр Андерсона, был одной из лучших онкологических клиник в Штатах. Я уже приготовился отправить туда запрос, но вспомнил, что когда искал письмо Керолайн, наткнулся на необычно большой белый конверт, он был довольно пухлым, и кажется, местом отправления там значился Техасс. А Хьюстон в Техассе.
Я всю ночь просидел за компьютером, расшифровывая результаты анализов, которые делали Керол в Хьюстоне. Оказывается, она съездила туда на неделю, пока я был в Европе, и ничего мне об этом не сказала. Наверное, потому, что все мои анализы, оказались в норме, с точки зрения онкологии. А вот анализы Керол – нет. В Хьюстон Керол направил её лечащий врач-онколог. А я и не знал, что она у него наблюдалась после смерти Энни. Диагноз, который ей поставили в центре Андерсона, был беспощаден, как сама смерть – лимфома, рак лимфотических узлов. В эпикризе врачи писали, что обычно, такая форма рака встречается у пожилых людей старше шестидесяти лет. Но в случае Керол, толчком к его развитию стала беременность. Я и Керол и так были в группе риска из-за своих генетических особенностей. Врачи – генетики всегда удивлялись, что Керол вообще от меня забеременела, это было проблематично по двум причинам – у неё был отрицательный резус фактор, а у меня положительный, и интернациональный состав моих предков, принадлежавших ко всем человеческим расам,
